чаю, – сказала Чжан Тинг.
– Спасибо, – Лис взяла себя в руки. – Ты иди домой.
– А ты?
– Я хочу еще раз переговорить с шефом. Я все-таки хочу разобраться, что с ним происходит. И что вообще происходит.
Лис безучастно смотрела, как Чжан Тинг последовательно выключает свет в блоках, и как по мере ее прохода лаборатория по кусочкам погружается в тусклую мерцающую полутьму. На выходе Чжан Тинг столкнулась с шефом группы техподдержки Юджином Уолшем и вежливо с ним раскланялась, а он, зашедший в лабораторию по каким-то своим компьютерным делам, сделал было несколько шагов, но бросив взгляд на освещенный кубик Лис, которая помахала ему рукой, быстро повернулся и вышел.
Лис перевела взгляд на огромную карту, занимавшую добрую половину стены лаборатории. Чуть повыше сабельного шрама Долин Маринер на бронзовой правой щеке Марса, в области, называемой Землей Ксанфа, в русле извилистого канала, обозначенного на карте как долины Нанеди, в точке, названной «кислородной аномалией», ибо там была зафиксирована максимальная концентрация кислорода, пять лет назад Лис собственноручно обвела выбранное Кот-д’Аржаном и ею место посадки «Солнечного зайчика» жирным красным кольцом.
Она в который раз – может быть в сотый? – запустила видеоряд, неделю назад облетевший мир, и вновь принялась с пристрастием просматривать каждый кадр, словно надеялась разглядеть какую-то ранее незамеченную деталь, уловить какую-то пропущенную мелочь, которая даст наконец-то простой логический ответ на такой же простой вопрос: как зародилась и развивалась странная жизнь, обнаруженная миссией «Солнечный зайчик» в марсианской пещере?
Первый в истории контакт с инопланетной жизнью произошел на пятнадцатый сол после посадки спускаемого аппарата на поверхность Марса, и на восьмой сол после того, как спелеологический робот Пещерный змей, которого вся команда, естественно, прозвала Каа, просунул свой головной сегмент в широкую трещину у подножия почти вертикальной скалы и начал спуск в пещеру. За эти восемь солов робот преодолел 173 метра, один раз чуть не застряв в колодце и один раз уперевшись в самого себя. Но благодаря совместным интеллектуальным усилиям самого Каа и земной команды, оба инцидента были благополучно разрешены.
Оптические и инфракрасные камеры в тесном пространстве извилистых коридоров ожидаемо оказались малоинформативны, ультразвуковые датчики давали сведения о геологии в пределах всего нескольких ближайших метров, и только разработанные Лис приборы позволили роботу найти верный путь в хитросплетении коридоров, колодцев, щелей и завалов. В головном сегменте Каа таких приборов было два: газоанализатор, отвечающий за обоняние, то есть выполняющий функцию носа, и пылеанализатор, которым робот то и дело пробовал Марс на вкус. Именно газоанализатор Тавридис – под этим брендом прибор был официально зарегистрирован в документах миссии – определял места наибольшей и растущей с каждым преодоленным метром концентрации кислорода и азота и безошибочно направлял робота в нужный проход. Таким образом, Лис стала основным навигатором, а по сути, капитаном всей подземной одиссеи.
Лис
