и тем, что (кого) не любите – это наваждение ума.
Когда не уяснён глубинный смысл вещей, основная тишина ума напрягается напрасно.
Обретение и утеря, правда и неправда, – такие идеи обязаны быть забыты разом.
Величайшая тропа не трудна для тех, кто не ищет привилегий.
Тропа совершенна, как любая Вселенная, без недостатка, и не в избытке.
Существующиеся не на Единой тропе, теряются и в активном, и в пассивном, и в утверждении, и в умягчении.
Не думая ни о сказке хаоса множества вещей, ни о внутреннем ощущении сказочной иллюзии, живя спокойно, без активного напряжения, в единстве вещей, неправильные сказки исчезают сами собой.
Когда исчезают мысли, исчезает и размышляющий ум, также, когда исчезает разум, – исчезают вещи.
Вещами есть вещи из-за ума, ум-есть-ум из-за вещей: уясняются связки этих двоиц и изначальная действенность – Единый Космос; в этом Космосе двайты неразличаемы, – каждое содержит в себе весь Космос.
Когда мысли пребывают в увязях, Истина скрыта, всё туманно и неясно; и утомительный опыт суждений воздаёт раздражением и напряжением.
Если не мыслятся разделения связки Кто-то-А-кто-то (Что-то-А-что-то), не возможны испытания предубеждениями и мнениями.
Единственным шагом высвобождаются от увязей: ничто не привязывается, и ничто не связываемо.
Умный человек не стремится ни к каким целям, а А-умный человек связывает себя.
Старание остановить деятельность, чтобы стать Бездеятельностью, – сама Активность, формируемая, собственно, Действием.
Когда пребываются в одной тотальности или в иной, абсолютно не узнаётся Единство.
Если ум не мыслит совсем различений, бесконечные множества вещей существуют такими, каковы они есть – в Единой-сути.
Уяснение идеи Общей-сути, – означает – Быть высвобождёнными от всех связующих.
Когда любые вещи смотрятся одинаково, Зеновая-самосуть достигнута; всякие сравнения и ассоциации невозможны в таком безразмерном, А-связном состоянии.
Рассматривая движение в покое, а покой в движении, – покой и движение – исчезают сами; когда такие двайты прекращают существование, тогда и само Единство не может существовать; к такой межевой Зеновости не приложимы ни законы, ни теории.
Для Общего ума, соответствующего тропе, односторонние желания завершаются: сомнения и нерешимость – исчезают, и возможна жизнь истинная – уверенно.
Любое существует тоталом, ясным, саморазбуженным, без любых напряжений извилин ума; идеи, эмоции, знания и фантазии не обретают здесь какой-то оценки.
Возвратясь к исходу-идее – найден смысл-корень, а бегая за выявленными формами – утерян корень истины.
Любые двайты исходят от невежественных знаний, они – как миражи или цветы в небе, свято-наивно стараться ухватить их.
Если размышление
