искал, тоже были неважнецкими. Он сумел не просто руку в карман сунуть, а толстый кошель с пояса срезать. Даже помечтать успел, каких вкусных калачей себе и Витьке на эти деньги купит, как вдруг заголосил свисток.
– Вор! – закричал жандарм и бросился к мальчугану.
Федюнька не будь дурак ноги в руки и бежать. И бежал он, естественно, не в сторону блюстителя порядка, а от него – то есть к мосту, нависшего громоздкой каменной аркой над широким каналом. На нём как раз народу достаточно столпилось, чтобы, юркнув мимо дамских юбок, постепенно затеряться среди прохожих.
– А ну стой, ворюга, стой тебе говорят!
Громкие крики привлекли всеобщее внимание. Некоторые женщины испуганно заохали, мужчины с любопытством вытянули шеи и начали ухмыляться. Не так часто горожанам доводилось видеть, как доблестный страж порядка весом побольше центнера несётся за ушлым мальчуганом. Погоня выглядела откровенно забавной, так звонко бряцали металлические накладки на форме и так ловко, словно заяц, парнишка петлял. Хвастливый Федюня даже будто забыл о своём страхе. Поняв, насколько легко ему дать дёру, он развеселился и, чувствуя себя недосягаемым, как раз где‑то на середине моста, в очередной раз обернулся, чтобы подразнить преследователя. Бахвал принялся подскакивать на одной ноге, корча рожицы, вовсю кривлялся… вот тут-то его кто-то за ухо и схватил!
– Да как ты тут промышлять смеешь, гадёныш, – гневно прошипел неприятный голос возле уха Федюни. – Здесь только кто подо мной ходит работает. Вот ужо я тебя проучу!
На этом грозно шептать одетый в обноски мужчина перестал. Он ухватил Федюньку за локти и ловко завёл их ему за спину. После чего крикнул жандарму.
– Давай сюды. Шустрее, покуда держу его!
Как бы ни хотелось раскрасневшемуся от натуги толстяку передохнуть, а пришлось ему шевелить ногами. Федюня тем временем всё вырваться пытался. Он безрезультатно юлил и так, и эдак, а кольцо любопытных зевак вокруг него всё сужалось.
Ловушка захлопывалась.
«Всё, пропал», – понял Федюня, как вдруг мужик в обносках смилостивился и его отпустил. И смог бы парнишка сбежать, но тут он Людвига Верфайера посреди толпы увидел. Жуткий отчим приятелей как раз в первые ряды протиснулся.
«Ох! Вот теперь точно пропал», – аж позеленел Федюня, мигом вспомнив про книгу. Однако, не растерялся, в сторону дёрнулся.
А там уж жандарм!
«Куда? Куда?!» – ещё панически пронеслось в голове мальчугана, прежде чем он взял и за ограждение моста сиганул. И ведь не умел плавать, просто ещё страшнее ему попасться было.
***
Людвиг не захватил в дорогу запасной костюм, а потому вид у него был уже помятый настолько, что прохожие на него порой косились. Качественный пошив траурной одежды мало соотносился с небрежностью облика, но именитый граф этого не замечал. Его выбивало из колеи другое – в лицах шныряющих повсюду мальчишек он видел уйму черт пасынков, но… но его пасынками они не были.
А затем вдруг
