спросил.
– Эй, парень, ты их знаешь?
«Transporter» тронулся с места и начал выруливать к трассе. Надпись «Бог любит всех» была зачеркнута толстой черной линией. Кому – то она не понравилась.
– Да, – ответил ему высокий парень, – я их знаю.
– Почему тогда они сделали вид, что не знают тебя?
Парень наклонил голову немного вбок и вперед и посмотрел в глаза Валентину. Они уже не были затянуты дымкой. Они были полностью белыми.
– Вчера они меня убили!
Территория кладбища.
20:00
Кованая кладбищенская калитка жалобно скрипнула и глухо ударилась об ограду. Горыныч махнул рукой на прощание своему дневному сменщику и повернул ключ в замке. До утра он остался один. Ему шел уже семьдесят шестой год. Он чувствовал, что с каждым месяцем его здоровье ухудшается. Той силы, что была когда-то, не осталось следа, хотя душой он всегда был молод. Как быстро пролетела жизнь! Не вчера ли он только заканчивал десятый класс и ушел в армию? С большим желанием, без малейшего сомнения. И совсем же недавно родилась его дочь, выучилась, нашла мужа и уехала в большой город. Теперь она уже и не звонила. А куда? Телефоном Горыныч не обзавелся, а домашнего никогда и не было. Лет десять уже точно не звонила, но как вчера он помнил ее последний приезд. С внучкой и мужем. А потом все. Он не знал где она и что с ней. И сейчас Горыныч ждал ее приезда. Просто ждал.
Шарик. Так звали его пса, который был его постоянным спутником. И на работу с ним и в магазин. Так было всегда. Всегда, до вчерашнего дня. Вчера пес умер. Своей смертью, прямо у него на руках. Горыныч тут его и похоронил. Выкопал яму, завернул Шарика в старую рубашку и засыпал землей в дальнем углу кладбища около ограды. Помечать не стал. Мало ли кто узнает и начальству доложит, а оно не одобрит этого. Просто запомнил.
Заперев сторожку и прихватив фонарь, Горыныч направился на обход, и проведать могилу своего пса. Хорошим освещением кладбищенская территория не могла похвастать. Только один фонарь над входом и прожектор на сторожке, остальная территория ночью была во мраке. Западная часть немного освещалась огнями отеля «Кондор», но этого было недостаточно.
Он двигался привычным и изученным за почти два десятилетия работы маршрутом. Возможно, и закрытыми глазами смог бы его пройти, но не пробовал. Знакомые лица смотрели с надгробий. Большинство он знал поименно, познакомился за годы работы, а со многими еще при жизни. Дорога в одну сторону занимала около 15 минут неторопливой походкой, дальше вдоль забора и обратно по противоположной стороне. Но не сегодня. Сегодня он собирался посидеть на могиле друга.
Сначала Горыныч не поверил своим глазам, но приблизившись, понял, что все именно так, как показалось издалека. Могила пса была разрыта. Разрыта до глубины захоронения, но тела там не было. Горыныч тяжело задышал. Это его, несомненно, расстроило. Возможно, даже сильнее, чем врач, который сказал, что проживет он еще не более года.
«Волки? – билось в голове, – или лисы? Да не
