на территории штата, который граничил с Вирджинией. А Вирджиния – это прежде всего что? Правильно! Вирджиния – это прежде всего Вашингтон. Столица, и этим все сказано. От Берлина до Вашингтона, как это ни парадоксально звучит, было рукой подать. Всего каких-то двести километров. Здесь любители аутентичности могут поделить эту цифру на один запятая шесть десятых и получить расстояние в милях, так будет казаться еще короче. Мать Пэм, выставляя на прилавок очередной поднос и выкладывая на него ту самую еду, вполне справедливо охарактеризованную выше, считала в милях. И думала, что ее малютке совершенно незачем становиться официанткой и к тридцати годам иметь вместо вен на ногах толстые, перехваченные гроздьями узлов канаты. У матери Пэм были проблемы с венами, и она носила специальные чулки. Всегда. Даже в самую страшную жару. Иначе ее бы уволили. Даже в такой поносной дыре, как «Уэнди», посетители не очень-то любят портить себе аппетит видом ног официантки, с которыми «не все в порядке».
Мать Пэм носила чулки и не собиралась делать дорогостоящую операцию. У нее просто не было на это денег. Все, что она получала в «Уэнди», и те заработанные собственным телом деньги, которые давали ей водители-дальнобойщики после коротких свиданий в ближайших мотелях или прямо в кабинах их несущихся в Норфолк грузовиков, она откладывала дочери на колледж. Впрочем, от затеи совмещать карьеру официантки и проститутки ей пришлось отказаться по причине все той же проблемы. Варикоз… «С его приходом в твою жизнь из нее что-то уходит, а любой уход – это потеря будущего для моей малышки», – думала мать Пэм, уговаривая менеджера «Уэнди» дать ей помимо работы официантки еще и место посудомойки. Она могла быть кем угодно, лишь бы больше получалось откладывать для ее девочки.
Каждый месяц каждого года, с тех самых пор, когда в ее жизни появилась кофейно-молочная бабочка, так мать Пэм называла свою дочь, она относила деньги в банк и взамен получала выписку с депозита. На выписке значилась цифра, и каждый месяц каждого года, с тех самых пор, когда в ее жизни появилась Пэм, эта цифра пусть понемногу, но увеличивалась.
О! Не стоит думать, что мать Пэм лишь только и жила, что своей каторгой в «Уэнди» и воспитанием дочери. Отнюдь нет. Как бы низко ни стоял человек на социальной лестнице, но даже у официантки и посудомойки должна быть «отдушина». Отдушина для клерка – это много пива вечером пятницы и боулинг, отдушина гламурного бездельника – это синтетическая музыка в сверкающем синтетическим светом зале и горка белого синтетического порошка на двоих с синтетической подружкой, а отдушина темнокожей официантки – это Вуду.
В Америке есть все. В этом смысле Америка – самая уникальная страна на всем белом свете. На каждого из ее жителей, число которых постоянно растет и давно уже перевалило за триста миллионов душ, обязательно приходится по какой-нибудь занятной штуковине. Не важно, что это: ненужная в хозяйстве подставка для бананов, которая всем
