Светешниковы, Шорины, Филатьевы, Строгановы, Демидовы.
Третья группа исследователей не согласна применять слово «предприниматель» к русскому человеку вплоть до второй половины XIX века, определяя предпринимателя как человека универсального, способного действовать в любой сфере и отрасли. В дореформенной России существовали разные типы «людей дела»: заводчики, фабриканты, купцы, процентщики, подрядчики, лавочники. Но не было этакого ловкого универсала, готового заниматься любой деятельностью, от заводского производства до торговли.
Реформации в России не случилось. Но возникло явление, схожее с ней, – и называлось оно раскол (образование старообрядчества).
Старообрядчество и протестантизм при всех своих довольно существенных различиях имели одно важное сходство – доминирование мотива труда и прибыли как главного условия спасения. То есть обычной бытовой деятельности человека придавался глубоко нравственный, даже религиозный смысл. В российском обществе конца XIX – начала XX века старообрядцы занимали лидирующие экономические позиции во многом благодаря особому отношению к труду, производству, собственности, товару, людям, создающим и потребляющим эти товары. Основой развития российской легкой промышленности стали мануфактуры знаменитых старообрядцев – купцов-промышленников Рябушинских, Морозовых, Кузнецовых.
Комментарий 4.
Макс Вебер утверждал: в протестантских странах экономика развивается лучше, чем в католических и православных. Современные исследования подтверждают правоту немецкого философа. В настоящее время протестантизм является преобладающим вероисповеданием в Скандинавских странах, США, Великобритании, Австралии, Новой Зеландии. В Германии, Нидерландах, Канаде, Швейцарии протестантизм является одним из двух основных вероисповеданий (наряду с католицизмом).
Конец комментария 4.
Между тем в Библии говорится: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царство Божие». Старообрядцы, существовавшие на Руси в положении социальных изгоев, достигали успеха, что называется, не благодаря, а вопреки. Ведь специфика нашей страны заключалась в противопоставлении этике труда чувства долга, распределения благ не по затраченным усилиям, а «по справедливости», боязни гордыни (плохо просить адекватную плату за свой труд). В православной традиции труд, направленный на служение эгоистическим интересам личности или человеческих сообществ, не богоугоден. К тому же на Руси всегда с недоверием относились к обогащению путем интенсивного и честного труда, считая, что такое невозможно в принципе.
Эту точку зрения отчасти поддерживают и в научных кругах. К примеру, доктор экономических наук, член-корреспондент Академии экономических наук и предпринимательства Валентин Катасонов утверждает, что
