длинные ноги, он скрестил их в лодыжках, и сцепил руки, удобнее устраиваясь в кресле. Слишком человеческий жест для такого вампира. И все же, именно Александр всегда был ближе всех к людям, нежели любой из них. Солнечный свет не причинял ему вреда, и вампир пользовался этим, с легкостью приспособившись жить среди людей подобно им.
– Итак, я тебя слушаю.
Серафим опустил руки на стол, только сейчас замечая на пальцах кровь, свою же собственную. Он сжал эти липкие пальцы в кулаки, хоть на какое-то время загоняя свои эмоции в самый дальний угол. Он всегда прятал свои чувства, не показывая никому… и до недавнего времени это было делать гораздо легче.
– С чего мне начать? – спросил он, прекрасно понимая, что когда к тебе приходит такой древний вампир, как Александр, и хочет получить ответы на свои вопросы, то церемониям нет места.
– Попробуй начать с рассказа, кто является отцом Маргариты?
– Юлиан. Но около месяца назад мы провели Обряд крови, и теперь…
– Не теперь! – резко перебил его Александр.
– Да, извини, теперь она принадлежит тебе…
Сегодня ночью Серафиму пришлось отдать Маргариту этому вампиру. Она не оставила ему выбора, когда решилась на свой безрассудный поступок. Понимая всю безвыходность ситуации, понимая, что он просто не успевает, Серафим решил обратиться за помощью к тому, к кому не обратился бы ни при каких других обстоятельствах. Реакцию этого вампира предугадать было несложно, но сложно было понять, что он будет намерен делать дальше. И он позвал Александра, который быстро отозвался на его просьбу. Но стоило Александру увидеть Маргариту, как он поставил Серафима перед выбором:
"Я спасаю ее и забираю себе, либо позволяю ей умереть".
"Спаси…" – ответил ему Серафим, окончательно мирясь с ее потерей.
Но Серафим был уверен, что этот разговор был простой формальностью. Какой бы ответ он ни дал, Александр все равно бы ее спас и все равно бы забрал себе. Слишком по-глупому Серафим все позволял Маргарите, пытаясь добиться ее расположения, слишком быстро все случилось этой ночью, и слишком далека она стала для него теперь.
– Маргарита всегда принадлежала мне, Серафим. Ты знал, что когда-то она была моей невестой? – спросил Александр.
– Юлиан сообщил мне это чуть больше месяца назад.
Александр хищно улыбнулся.
– Значит, знал. Хорошо, тогда у меня есть еще один вопрос: ты прикасался к ней?
– Серафим посмотрел Александру в глаза и ответил:
– Да.
Александр скривил губы в такой ухмылке, словно только что решил его судьбу. А от его взгляда у Серафима сложилось впечатление, что он еще и подписал себе смертный приговор. Такие древние, как Александр, никогда не прощали, если кто-то покушался на их собственность. Кем же для него была Маргарита, Серафим не знал, но хорошо понимал, что за все придется платить. Вопрос лишь оставался во времени,
