второе от Машки – обещанный список больниц с телефонами.
Я ткнула в первый же номер и стала ждать ответа, нетерпеливо считая гудки в трубке. Один, второй, третий… на пятом звонке вызов сбросили.
Я набрала повтор. До больничной регистратуры и в мирное время поди дозвонись, а уж сейчас-то…
– Ма-ам? – из своей комнаты вышла Сашка – в руке смартфон, на голове наушники. Она заглянула в кухню и вытаращила глаза на лужицы растаявшего снега под сапогами, которые я не сняла. – Что стряслось?
– Садись. – Я похлопала ладонью по соседней табуретке. – Сейчас пришлю тебе список, тоже будешь звонить, нечетные номера начиная с первого – мои, четные твои…
– Мама, какие номера?! Я тебя спрашиваю, что случилось?! – Дочь сдернула с головы дорогие фирменные «уши» и швырнула их на диванчик. Разволновалась! Обычно она очень аккуратно обращается со своими блогерскими гаджетами.
Эх, не умею я тактично и деликатно преподносить неприятные новости. Должно быть, это такая профдеформация: сказывается судейская привычка невозмутимо озвучивать приговоры.
– Ты сядь, успокойся. – Я снова пошлепала по табуретке.
– Спокойно, сядут усе! – съязвила Сашка фразочкой из «Бриллиантовой руки». И тут же выдала вторую цитату: – Короче, Склифосовский!
– Похоже, твою тетю утром увезла «Скорая». – Я вскинула руку, упреждая вопрос: – Не «ковидная», обыкновенная! Но почему и куда – непонятно. Натка названивала мне, когда я не могла с ней говорить, а потом, уже вечером, вместо нее ответила какая-то незнакомая женщина, Роза…
– Роза-мимоза, – хмуря брови и напряженно слушая, пробормотала Сашка.
– Эта самая Роза сказала, что Натке очень плохо и она отключилась. На этом связь прервалась, и теперь абонент недоступен. Но у нас есть телефоны больниц, будем звонить и спрашивать, куда поступила Наталья Кузнецова. – Я кратко изложила наш план.
– Может, Сенька в курсе? – спросила дочь.
– Сенька! – Я хлопнула себя по лбу. – Саша, я идиотка! Совсем забыла про Сеньку! А соседка сказала, что в квартире никого нет, там тихо и темно, значит…
– Ребенка не забрали из школы, – договорила за меня сообразительная дочь и встала. – Сиди! Звони по своим телефонам, я за Сенькой сама съезжу.
– Паспорт возьми! – крикнула я ей вслед. – Придется же доказывать, что вы родственники.
– Угу. – Сашка уже возилась в прихожей, торопливо упаковываясь в пуховик. – Ты не волнуйся, мы на такси туда и обратно, деньги у меня есть!
Грохнула захлопнувшаяся за убежавшей дочерью дверь. Я пошлепала себя по щекам, заметила, что руки дрожат, и сходила в ванную умыться холодной водичкой. Потом сменила наконец сапоги на домашние тапки, переоделась из офисного костюма в спортивный и, таким образом максимально приблизив себя к норме, вернулась на кухню.
Я опять послала вызов на номер первой в списке больницы, проинспектировала холодильник и, повязав фартук, поставила вариться гречку. Каша с тушенкой
