когда ты был нормальным?»– до этого дня парень даже не задумывался о том, как тяжело жить Ивану в нашем мире, как тяжело через себя пропускать боль и страдания каждого мимо проходящего или рядом стоящего человека, он понял это только сейчас, глядя в глаза друга, наполненные грустью и слезами.
«Нормальным?– огрызнулся телепат,– кто скажи мне определяет, где норма, а где патология. Вон, к примеру та женщина, она патологически ревнива. Её муж верен ей до гробовой доски, а она изводит его напрасными подозрениями!»
«До гробовой доски! Ну и фразочку ты выбрал»,– хихикнул Славка.
«Да, возможно немного грубовато, зато точно и по делу, своими вечными придирками и недовольством, она его рано или поздно в гроб загонит»,– Иван тяжело вздохнул, вспомнив свою покойную жену, которая тоже частенько ревновала, хотя её, в отличии от этой женщины, можно было понять. Ведь любой повёл себя так же в её ситуации, она с годами менялась, набирала вес, на лице появились морщинки, к старости её ноги стали болеть и ей пришлось обзавестись палкой – тростью, а рядом с ней всё так же бодро шагал её двадцатилетний муж. Окружающие его воспринимали как заботливого внука, прогуливающего свою бабушку возле дома. Девушки проходящие мима строили парню глазки, и жена это прекрасно видела, ведь даже в старости у неё было стопроцентное зрение и совершенно здоровая голова. Он всегда был верен ей. Она была его миром. А после её смерти он потерял смысл жизни. Жил затворником и радовался редким приходам семьи и Якова. По этой причине он так рьяно защищал командировочного. Тот напомнил ему его самого в молодости. Ведь он тоже как раз собирался женится через неделю, когда оказался в том бункере с остальными телепатами. С тех пор он очень не любил людей так бесцеремонно вмешивающихся в чужое семейное счастье. Его невеста его дождалась, но дождётся ли невеста командировочного, если он снова пропадёт на год. Телепат не стал рисковать и проверять, а просто вернул парню заветный кошелёк.
«Моя Светка, ты не поверишь, один в один такая же, целыми сутками пилит меня без повода»,– с недовольной гримасой на лице сказал тихо, будто какую то тайну раскрывал, Славик.
И Иван бы с ним даже поспорил, кому как не телепату знать есть ли повод или нет, но вряд ли можно что-то доказать человеку который не смотря ни на что свято верит в свою невиновность. Поэтому он перевёл тему разговора: «Я считаю свои способности даром а не проклятьем. Мне достаточно одного взгляда на человека, чтобы узнать о нём всё, другим же часто на это не хватает даже целой жизни».
«А как же вся та боль, которую ты ощущаешь вместе с другими»,– парень снова оглянулся на отца больной девочки, его глаза были уже абсолютно сухими, он что-то объяснял миловидной даме только что сошедшей на пирон из очередного состава, в его глазах сверкали солнечные зайчики.
«Наша жизнь состоит из горя, радости и рутины. Рутина занимает в ней девяносто пять процентов всего времени. И заметь, это я ещё не считаю время на сон. В большинстве случаев люди нейтральны, они не передают мне никакого заряда, только глупые мысли о работе, погоде,
