с залысинами на голове и рыжими космами по бокам, с выпученными бесцветными глазами, он напоминал ей чудище, которое так некстати затесалось в их дом.
– Уже поздний вечер, взгляни в окно, – процедила сквозь зубы она. – И я уже была на огороде и все сделала.
– Так займись еще чем-нибудь, работы хватает и без огорода! – снова возмутился он.
Она снова взглянула на него с немым укором. До сих пор не могла простить ему недавнюю выходку. Она хорошо помнит тот день, когда, вернувшись со школы, застала такую картину: стоя на коленях в ее спальне, в пьяном угаре, он копался в ее фотоальбоме, вытаскивал снимки, на которых был запечатлен ее отец и с ненавистью разрывал их в клочья. Рядом стояла ее мать и равнодушно наблюдала за происходящим. Эта сцена, скорее забавляла ее, нежели раздражала. Ее ревнивый ухажер решил избавиться от всего того, что напоминало ему о бывшем хозяине этого дома. Лиза с криками кинулась на него с кулаками, но он откинул ее резко в сторону, отчего она отлетела в стену и ударилась головой об угол стола. На мгновение она даже потеряла сознание. Когда же пришла в себя, рядом уже никого не было. Она бросилась к фотоальбому: уцелела лишь одна фотография, где отец держал ее, еще совсем крохотную, на руках. Оба улыбаются, оба счастливы. Никто из них тогда еще не подозревал о том, каким коротким будет это счастье. Их безмятежным дням был отпущен слишком маленький срок.
Отчим перестал к ней цепляться и снова прирос взглядом к экрану телевизора. Лиза пошла на кухню. Заглянув в холодильник, она обнаружила пустую бутылку из-под кефира и такую же пустую кастрюлю, в которой она день назад варила борщ. Сколько не свари, отчим прикончит любое блюдо за полдня, а то и за полчаса. На выходных она ходила на рынок, затарилась продуктами на неделю, но он слопал все, даже ее любимый клубничный йогурт. Облизав губы, Лиза достала из холодильника последнее яйцо и поставила на электрическую печь разогревать сковороду. Благо, ранние сорта редиски уже принесли урожай. Она кинулась на огород, вырвала несколько розовых клубней, а затем нарвала небольшой пучок лука. Вымыв редиску и зелень, она нарезала салат и приготовила яичницу. После скромной вечерней трапезы, она пошла в свою спальню и открыла школьный дневник. Бесчисленные задания кидались в глаза немыми упреками и она, превозмогая усталость, с неохотой принялась разделываться с ними. Неуклюже и без энтузиазма, как обычно. Лишь литература была для нее священна. То, что любишь больше всего на свете, никогда не обделишь своим вниманием, как бы не был разбит и измучен, как бы не был ограничен временем и обстоятельствами.
Покончив с домашними заданиями, она, совсем обессиленная, выключила свет и повалилась на кровать. Уставившись, не моргая, в окно, в которое бесцеремонно заглядывала полная луна, она вдруг вспомнила о Сереже и на ее хмуром лице тут же растянулась непроизвольная улыбка. Если мысли об этом человеке могут так осчастливить, то какое же безмерное счастье способен принести он, если будет постоянно рядом с ней, не только в мечтах?
