ложе,Выдыхает историю, в жизни народа увиденную.
И балда с лабудой проболтают полжизни о бусах
фонарей – раз уж Ленин вкрутил лампу смысла с горошину
в потолок всех избушек, – там пол, да и тот перекошенный.
В черной бане балды изучаются меры и вкусы,
В белой бане салаты в лохани покрошены —
смысл вещей в изученье лица скоморошины.
«В сиреневом бреду, в тенистой ляпоте…»
В сиреневом бреду, в тенистой ляпоте
Неистовый родник, печалься обо мне,
Пройди насквозь небес в сердца моих людей,
Их выведи ко мне среди других затей.
Ты знаешь, где меня искать, а где нельзя,
Где, жизни торопя, идет печаль моя,
Канатом перетрет ступени о причал,
Так что стропил не знать и не гореть свечам.
В сиреневом бреду о жизни неземной,
Где мне доступней свет, где выйдет вон юдоль,
И одинокий луч узнает параллель, —
идет насквозь меня. Ты губишь. Пожалей.
Вкрути же солнце среди черных туч,
и прекрати грозу, я знаю, ты могуч.
И флейта и свирель настигнут, разберут
на музыку небес печали – не на лом,
и разобьют мне грусть на крошки – важный труд, —
она пытала, жгла меня, брала в полон.
Не видела себя, не верила судьбе,
Теряла оберег в сиреневом дожде,
А трепет листьев мог предотвратить в пылу
Незримый перелом в потерянном дыму.
Посвящение писателю Светлане Василенко
Невероятна грусть на склоне дня:
Дождь, крики чаек, западня
Из ощущений расставания.
Не вычитает расстоянье,
И мир души наполнен добротой,
Мне принесенной в жизнь простой
Улыбкой, пониманьем и сияньем
добра. Я выключаюсь в черновик,
но пишется по-белому. Родник
и грусть восполнит, и благоуханье,
и царственно могучее крыло,
осенена которым. Естество
надмирно принято. Осанна!
Пусть Вам благоволящий бог дорог
Пришлет ко мне таинственный виток
пути. И встреча озарит, как счастье.
О, бог дорог! Верни ко мне крыло,
Оно как-будто рядом, и светло,
И свет души как первое причастие.
«Хаос бездушия жрет мое время…»
Хаос бездушия жрет мое время
Топает лошадью в комнатах гула,
Это комбайн пылесосомотора
И винтовая архитектура
Медленноверной шурупозакруткой
Ввинчивает в крылья метры металла.
Ангел терпенья фарфоровохрупкий,
Не упади, – шаткой полки халтура
Вздрагивает. Слон танцует в подвале
Вальс, –
