что секс – то единственное, что у меня получается действительно хорошо. Прямо сейчас, пусть всего на пять минут, только бы забыться.
– Пойдем. – Джеймс схватил меня за руку, и стон облегчения почти вырвался из моей груди. Я кивнула, и что-то темное вспыхнуло в его глазах.
Ни на секунду не прерывая касания рук и тел, мы протискивались сквозь волнообразную толпу двигающихся в такт музыке людей. Я мастерски проигнорировала грязные взгляды в тамбуре мужского туалета, прежде чем затащить Джеймса в одну из кабинок. Тусклый свет и воздух здесь не лучше, чем в самом клубе. Подошвы прилипали к полу, я старалась не смотреть вниз и не обращать внимания на чавкающие звуки при каждом нашем шаге.
Стон Джеймса, когда мы рухнули на стенку кабинки, добил меня. Хотелось сорвать с него чертову рубашку, чувствовать под пальцами мускулистость плеч, а на себе – силу его татуированных рук.
Именно то, что мне нужно! Джеймс забрался под подол моего платья, и, как всегда это бывало, осязание кожей живых теплых рук заставило мои мысли остановиться. Эти прикосновения были сродни наркотику – единственный способ по-настоящему ни о чем не думать. И чем незнакомее партнер, тем лучше.
Бурные поцелуи один за другим, мне едва хватало воздуха. Я сильнее прижалась тазом, так, что Джеймс всем телом задрожал подо мной. Его рука на моем затылке подталкивала меня ближе, и когда он снова застонал, я отстранилась.
– Дьяволица, – прохрипел он с горячим британским акцентом. Это нечестно: он заведен сегодня в разы сильнее, чем я, а ведь мне это гораздо нужнее. Не сводя с него глаз, я расположила его ладони так, чтобы было сразу понятно, чего я от него хочу.
– А теперь докажи, что то, что о вас, британцах, говорят, – чистая правда.
– Что же о нас говорят? – с трудом выдохнул он.
– Что вы любую женщину до кровавого оргазма способны довести. – Я еще глубже заглянула в его глаза и почувствовала, как на долю секунду хватка ослабла.
Сдавленное рычание вырвалось из его горла, схватив крепче, он притянул и приподнял меня. Прерывисто дыша, я обвила ногами его талию и уперлась коленями в стену. Пальцами я чувствовала, как играют напряженные мышцы. Поцелуи становились все неистовее, захват рук на моих бедрах – еще мощнее. Я чувствовала его тело, его губы, пытаясь отключиться. Забыть и забыться.
Но ничего не помогало. Ни его руки под моим платьем, ни мои пальцы на молнии его джинсов. Жесткий и быстрый акт. Проглотив боль, я ждала, когда она утихнет, когда все отойдет на второй план.
Я просто прикрыла веки, пока Джеймс кончал. И даже не думала притворяться. Зачем? Я уже достаточно унижена. Тем, как живу, как строю свою жизнь и какие бездарные решения принимаю.
Я вдыхала запах алкоголя, пота и дорогого парфюма, пока голова Джеймса на мгновение опустилась мне на плечо. Неукротимая и жгучая ярость закипала во мне и была готова вырваться наружу. Хотелось кричать, но я сдержалась. Молчаливую ярость от обиды на себя, на отца и мать, на
