и та же мысль: «Кто более ненормален: Валерка, маньяк или я, потому что промолчал?»
Душа
Ольга Манышева
Памяти Евдокии Николаевны Смирновой
(11.08.1923 – 03.03.2000),
сестры моей бабушки
– Вы Родину защищать хотите? – колючие серые глаза, казалось, впились в самую душу, вцепились репьем.
Дуся сглотнула:
– Хо-хочу… – голос ее вдруг предательски сел.
– Отлично, так и запишем: доб-ро-во-лец, – майор заскрипел пером по бумаге. – Вот вам, Евдокия Николаевна, повесточка. Двадцать пятого явиться на призывной пункт на Белорусский вокзал. Распишитесь.
Дуся невидящими глазами пробежала по бумажке и послушно вывела подпись аккуратным ученическим почерком.
На улице ее ждал жених – Володька, Рыжий. Он бросился к Дусе, едва она показалась в дверях военкомата:
– Ну что, что сказали? Зачем вызывали?
– Володь… Меня на фронт забирают. Двадцать пятого. Вот повестка.
Володька поспешно выхватил из рук подруги бумагу и уставился в нее округлившимися глазами. Дуся уткнулась в его плечо и наконец дала волю слезам.
– Но как же так! Почему тебя? Тебе ведь только восемнадцать! Как? – начал было он и осекся.
К маю сорок второго почти все их знакомые ребята были уже призваны. По идее, и сам Володька давно должен был оказаться на фронте, если б не работа – в секретном КБ. А сейчас, выходит, пришел черед девчонок…
– Ну-ну, Душа, не плачь! Ты ж у меня боец! – Рыжий погладил подругу по вьющимся волосам, спадающим на прямые плечи. Неловко и шумно чмокнул в щеку.
– Как лаптем по болоту! – Дуся засмеялась и вытерла слезы.
Ее глаза-полумесяцы с лучистой, чуть насмешливой, но всегда открытой улыбкой вновь засияли. За это Володька и любил ее – плясунью и гимнастку с веселым, легким нравом и быстрым и острым, как бритва, языком. Его Дуся была душой любой компании. Да ее все так и звали – Душа.
– Я буду тебя ждать, – прошептал Володька.
В назначенный день на призывном пункте царило уныние. Девушки плакали. Плакали их матери, сестры, подруги. Дуся не стала разводить дополнительную сырость. Подмигнула скучающему гармонисту и пошла плясать. Вскоре к ней присоединились и другие. Так и поехали – с музыкой.
Потянулись долгие месяцы разлуки, полные для Володьки томительного ожидания писем, а для Дуси – смертельных опасностей и испытаний. Смышленую и смешливую, с математическими мозгами и каллиграфическим почерком девушку прикомандировали к штабу. Там Дуся очень скоро навела порядок в делах: все бумаги были на своих местах, пронумерованы и подшиты. Работа кипела между боями – штаб перемещался вдоль линии фронта.
Молодая, симпатичная, веселая девушка очень скоро стала душой штаба. И очень многие бойцы были бы счастливы назвать ее своей.
