павлинам, которые гуляли во дворе, и смеялись, когда придворные в замешательстве поднимали головы. Но сегодня мы долго молчали.
– Что ты думаешь о решении Дайо? – спросила Кира.
– Разве это важно? – Я смотрела вдаль. На площадях уже начали собираться люди: наступал праздник сбора урожая. – Жрецы ясно дали понять, для чего в Совете женщины. Нам надо сосредоточиться на защите Дайо, а не менять его указы.
– Жрецы не знают всего.
– Ой ли! – Я шутливо пихнула Киру в плечо. – Разве так сказала бы твоя мама?
Она усмехнулась. Кира уже давно прекратила цитировать строгие изречения своей матери.
Когда мы были младше, другие кандидаты смеялись над ней («Мама говорит то, мама говорит это»), пока Кира не вспыхивала от злости и не замолкала.
«Они просто избалованные богатенькие детишки, – пожаловалась Кира мне однажды. – Они никогда в жизни не видели пустыню или стадо коз, ни дня не работали на ферме. Их растили и холили для испытаний во дворце. У них никогда не было настоящей семьи».
«Как и у меня, – заметила я. Кира знала о моем одиноком детстве в усадьбе Бекина, хотя я и не рассказывала ей об эру и желаниях. – По-твоему, я тоже избалована?»
«Ну… да. – Кира покраснела, поправляя молитвенный платок. – Никто не заставлял тебя менять грязные пеленки у младенцев. Или преследовать падальщиков несколько часов кряду в поисках воды. Или сушить верблюжий навоз, чтобы растопить костер для приготовления еды. – Она помедлила, глядя на меня. – Но твоя мама никогда не пела тебе, не согревала тебе молоко с корицей и не гладила тебя по голове, когда ты болела. Пожалуй, существуют разные способы баловать ребенка».
Теперь же, сидя на крыше, мы видели мужчин и женщин, танцующих на рынках Олуона: на блестящих от пота телах сверкала краска. Барабаны отбивали заразительный ритм.
– Мама согласна с речами жрецов, – сказала Кира, отвечая на мой вопрос. – Верит, что люди – как камни в тотеме: мужчины над женщинами, женщины над детьми. Или мы принимаем наши роли, или вся башня распадется. – Она снова замолчала, наблюдая, как дворцовые знамена с солнцем и лунами развеваются на ветру. – Певчие птицы не парят в вышине, как орлы.
Я нахмурилась, вспомнив слова Леди, которые услышала от нее незадолго до отъезда:
«Ты посадил меня в клетку, как птицу, но так и не смог заставить петь».
– А что насчет императрицы Айеторо? – пробормотала я.
Имя всплыло у меня в памяти из уроков генеалогии. Оно было староаритским, и я смутно припомнила, что оно означает. «Мир от берега до берега».
– Айеторо правила Аритсаром десятилетиями, – продолжала я. – Именно благодаря ей женщины могут вступать в Имперскую Гвардию. Она основала Академию, запретила международную работорговлю и…
– Погоди! – Кира подняла руку, наклонив голову набок, будто прислушивалась к чему-то. – Дайо спрашивает, где мы. Я сказала, что мы спустимся через
