такого не было. По спине пробежали мурашки, и я мотнул головой, чтобы отогнать дурацкие мысли.
– Что это ещё за чёрт? – почти шептал Дормер, положив руку на моё плечо.
Я протянул другу найденное фото.
– Убитого звали Ойвинд Эге. – ровным голосом сообщил я. – Художник из Франции. Картины на стенах в зал его авторства.
Мэтт только ругался.
Спустя пару минут зал заполонили полицейские, а к нам подошёл Майк Стенли со своим увесистым чемоданом. Криминалист снял солнцезащитные очки, которые хоть как-то скрывали огромные тёмные круги от недосыпа под его глазами, и обвёл подвешенное тело не то восхищённым, не то просто заинтересованным взглядом.
– Митч, я слышал, ты его нашёл? – вместо приветствия сказал Стенли, пожав мою руку. – И что ты здесь делал в такую рань?
– Убийца сам сообщил мне место. – ответил я. – Даже фото прислал и пожелал доброго утра.
Я показал сообщения криминалисту. Майк взглянул на экран, быстро пробежался по строчкам взглядом, а затем посмотрел на меня. Правда, потом он вообще опустил глаза и снова вернулся к подвешенному телу.
– Извращённое у нашего убийцы понятие доброго утра. – пробубнил криминалист. – Очень извращённое.
– Он ещё и своё фото оставил. – вскользь упомянул я. – И почему-то спрятал его под курткой жертвы. – я непонимающе нахмурил лоб. – Отличился, в общем.
– Да уж, – усмехнулся Майк, – отличился.
Мэтт вдруг встрепенулся и заголосил на весь выставочный зал:
– Хватит трепаться! За работу!
Полицейские тут же забегали, Майк раскрыл свой чемодан, а я обратил внимание на неестественное положение губ убитого. Слишком сжаты. В правом уголке рта видна прозрачная капелька. Что-то застывшее, и это не слюна.
Я позвал криминалиста.
– Это… – он подцепил капельку пинцетом. – Это клей?
– Клей? – удивился я. – Его губы склеены?
– Похоже на то. – Майк кивнул. – А это ещё зачем? Какой-то намёк?
– Разве что «болтал много».
Я пожал плечами и сунул руки в карманы. Тело слегка раскачивается, и я почувствовал очень знакомый запах. Волосы на голове мгновенно встали дыбом и зашевелились. Анис? Какого чёрта? Издевательство над трупом, анис – всё это напоминает об одном из самых кошмарных расследований в моей жизни.
– У него, – с трудом начал я, – что-то во рту.
Криминалист непонимающе поднял на меня глаза, затем взглянул на тело.
– В морге разберутся. – ответил он и занялся изучением пола под висящим телом. – Здесь очень много крови. Но толку-то? Всё замыто хлоркой.
Пока Майк сокрушается из-за «испорченной крови» и требует запретить во всём мире уборку с хлористыми средствами, я вернулся к картинам. И вот что меня интересует в первую очередь: почему какие-то картины перемещены, а другая часть – осталась на месте?
Наш
