большого начальника единственный экземпляр его приветственного выступления и многое другое того же не столь смешного, сколь свинского свойства.
Поработав с сотнями отечественных визитеров, Андрей Андреевич пришел к твердому убеждению, что для многих из них главной целью было прокатиться в экзотическую Индию за казенный счет, хорошенько выпить и закусить, закупить товар и, вообще, славно провести время, не утруждая себя простым вопросом: «А зачем я здесь нужен?» Приезжало, конечно, и немало достойных людей, работу с которыми советник полагал не только служебной, но и почетной обязанностью, однако их число было несравнимо с капризной, часто полупьяной и совершенно бесполезной оравой всякого рода борцов за мир, профсоюзными, комсомольскими, молодежными и прочими вожаками многочисленных паразитарных организаций, рассматривавших посольство в качестве бюро путешествий. В отличие от индийцев, трепетно берегущих государственную «копейку» и наблюдавших за своими российскими партнерами с плохо скрытой брезгливостью, доморощенных «народных дипломатов» из России нисколько не волновало, что потраченные на них впустую сотни тысяч долларов можно было бы использовать для поддержания больниц, интернатов, нищих сельских школ, где мыкали горе простые бедные соотечественники.
* * *
Не более чем через полчаса тряской езды делегация дружно потребовала остановиться у первого же туалета, чтобы перевести дух и оправиться. Притормозив у придорожного ресторана, где был туалет, советник запустил борзовцев внутрь, а сам остался на улице, где от нечего делать стал перемигиваться с очаровательной крошечной совой, сидевшей на невысоком дереве напротив входа в ресторан.
В поведении совы, которая не побоялась познакомиться с совершенно незнакомым ей человеком, не было ничего удивительного. В отличие от многих соотечественников Андрея Андреевича индийцы никогда не обижают тварей Божьих, не кидаются в них всякими тяжелыми предметами, не стреляют в них разрывными пулями, крупной и даже мелкой дробью и не пытаются дать им хотя бы пинка, не говоря уже о том, что цивилизованное убийство диких животных и птиц, называемое «охотой», в Индии повсеместно и строжайше запрещено.
Милое общение Андрея Андреевича с птичкой было вскоре прервано. «Ом! Харе Рама, Харе Кришна! Харе, Харе, Харе! Ом!» – загудел над ухом советника неприятный голос.
На Андрея Андреевича вплотную надвинулся молодой, наглого вида белокожий кришнаит в длинной оранжевой робе. Размахивая кадилом и бросив на намеченную жертву испытующий вороватый взгляд, кришнаит торжественно возгласил на чистом английском.
– Внемли, брат мой, великой истине, открывшейся мне по милости Кришны. Внемли и запоминай:
В Бесконечности нет ни большого, ни малого.
Там нет ни пространства, ни времени.
Там всё всегда и везде.
Там всё и ничего!
– Здорово ты сказал! –
