девушку больше, чем все разговоры и манеры воинов за последние два дня.
– Конечно, я слушаю, – кивнула она, усаживаясь рядом с командиром.
– Хоть я и моложе Скроу, но знаю его достаточно давно. Он ни за что не позволит нам долго себя опекать и постарается как можно скорее восстановиться. В таком состоянии человек часто теряет здравый смысл. Я знаю, что в твоих глазах он – гений, человек-легенда и тому подобное. К тому же, у него развита способность к гипнозу и манипуляциям с человеческой психикой. Но я прошу тебя как медика и единственного человека, который сейчас заботится о нем – не поддавайся. Он должен лежать еще как минимум дней десять. В противном случае его организм будет разрушаться, он может остаться инвалидом. Многие из наших преодолевают и инвалидность, но это делает их… другими, надломленными людьми. Не знаю, как точно сказать, но командир слишком дорог всем нам, чтобы допустить такое. Я прошу тебя от лица всех мастеров Агнира – не допусти, чтобы он раньше времени начал действовать. Иди на любые меры, чтобы оставить его лежать хотя бы до следующей луны.
Алиша вздохнула. Слова Гэммая произвели на нее глубокое впечатление. Он что, обучался красноречию? Это тоже часть воспитания мастеров?
– Я сделаю все возможное, обещаю. Можно было даже меня не убеждать – это и так понятно, – ответила она предводителю их отряда.
– Я должен был подчеркнуть важность этого момента. Это мой долг как вашего командира, – серьезно ответил Гэммай.
Алише хотелось сказать, что он отличный командир, сделать воину приятное, но она остереглась. Она мало знала еще о них, об их обычаях и ценностях, и продолжала держать дистанцию.
Днем воины снова отправились на разведку, но уже недалеко – исследовали местность в радиусе не больше пяти километров. Вернулись к обеду, доели кролика, нахваливая кулинарные способности Алиши. Она отнекивалась, напоминая, что приготовить жаркое ей помогал Геруд, а Мэрот в течение всей процедуры ликвидировал дым.
После обеда они снова исчезли, разлетелись в разные стороны, как неуловимые тени.
Алиша мыла посуду, когда заметила, что Скроу лежит с открытыми глазами.
– Вы проснулись? Вам что-нибудь принести? Воды? – спросила она, приблизившись и присев рядом с ним на колени.
Скроу медленно перевел на нее взгляд. Он смотрел на нее только правым глазом, закрыв пересеченный шрамом левый, и, казалось, в нем отражалась самая темная во Вселенной ночь. На секунду Алише показалось, что она околдована. Но девушка помнила слова Гэммая и держала ухо востро.
– Да, воды, – тихо произнес Скроу через маску.
Алиша аккуратно взяла флягу, приподняла голову командира себе на колени и, чуть отведя маску, начала поить его. Он выпростал из-под одеяла руку, пытаясь самостоятельно удержать флягу, но мышцы явно плохо слушались его. Алиша помогла его ладони сомкнуться на емкости с водой, и уловила тень удивления, проскользнувшую в единственном открытом глазе Скроу.
«Он
