солнц.
Всматривается в безумие параллельных сечений текущее, в судороги ям – запасы вихревого голоса. Полки дождя разрушая конспекты жара деревянных солнц, книжных краю снящемуся. Тигр рифмует кольца питьевого огня. В сукровице ветра желтеет серебро. Синопсис глаза – щупальца пластмассы. Крепь леса камень месивом вздумала.
Две сажи:
1Руки бега трех бурь кровят.
В холст города пахнут подробные индии.
2Дым зрения на вытянутых руках.
Смеси:
• палец как пыль или пыльца другого пальца
• отрывное бездорожье, гололед календаря-степени голода прилагательного.
(текст архитектуры)
Шрамы:
Небо плетения хор сломан. Скатерть места укусом за полночь. Ток стержня фразы – уделен. На сто дорог часы в самый снег оскопить, где лицо – шилоскалистого языка. Шипел каплей предтеч кофе. Кухня Джека из того же что и мы.
Спираль места:
Варикоз гранита. Каракуль панорамы: шторм матрицы. Покровы скрипа. Прохлада кожуры мела. Подкожные сфинксы рассеиваются сквозняками спиц – стеклом журнального смерча. Короткое крови в кривой дорог. Медианы ветра чаепитий. Над лиственницей малахитовых глаз океанической метели – вечера жженого сахар. Ромашковые фолианты поверх чтения гравитации.
Мышечная текстура:
Бильярд искусственного глаза – костер. Мы – дерн, пошаговое эхо. Пластилином дремал подтекст. Натяжные рукава ягоды в свинце литеры. Нерест сводит нимба. Заноза почерка жжет.
(…)
Заглавие в симфонию своего холода вырастает стальной ниткой, в распадающиеся цилиндрами горловины. Парафиновая жажда полудня. Тиканье стен. Кукольным письмом оппозиции «снег/сыпь» усложняя сечения галактических книг.
Коммуникатор ранами читает текстом по брезентовым артериям окна.
Конверт щетины воды кусает углами крепость странника. Клякса радуги ровным струны.
Самодельно середин толокно подзорное – шевелится, изношено…
Недействующие имена
крошки насколько дрожь
геометрия кожи в лакунах
купается первая птица
пускающая левое веко
в изодранный смерчем
промежуток ткань парит
матовой лёгкостью между
вдохом и колебанием воздуха
ткань выстилающая любой
отказ возврат к истоку вместо
длинной фразы брошенной
поперёк и немного наискось
к траектории холода
убывающая стена памяти
за ней пустые падежи смятые
крылья ветрам подобны паузе
хрусту
