не выдержал:
– Прилетел я после звонка Чеснокова, за тысячу километров, а вы – баррикады мне устраиваете. Щас позвоню вашему начальнику, кому-то будет полный кирдык!
На дежурном посту врач и медсестра сказали, что отец уехал домой, утром приедет с женой и дочерью. Я задохнулся от плохого предчувствия, почти закричал:
– Что с бабушкой? Она пришла в сознание? Узнает меня… – Тут же осёкся, увидев, как врач закашлялся, а медсестра опустила голову, надеясь, что не ей придётся сказать что-то страшное. – Что, умерла? Не дождалась, а я даже не простился с ней… – Плакал, не стесняясь и не вытирая слёз.
– Она не приходила в сознание, – сказал наконец доктор, – всё равно не узнала бы вас… С ней был её сын, Юрий Николаевич. Завтра увидитесь с ней вместе с родственниками, морг приготовит её часам к одиннадцати утра.
– Я могу посмотреть на неё сейчас? – немного успокоившись и вытерев слёзы, спросил я. Вопрос был, видимо, настолько неожиданным, что доктор снова закашлялся. Ответил не сразу:
– Я позвоню в морг, там, конечно, должен находиться дежурный санитар, но, простите, ничего не гарантирую… Может, отдохнёте с дороги, примете душ в гостевом блоке, сейчас закажем вам ужин. А утро вечера мудренее, да и вам будет спокойнее. – Он посмотрел на меня, набрал номер телефона. Трубка долго молчала, потом он что-то пытался объяснить собеседнику на другом конце провода, сказал наконец главное:
– Это внук, прилетел за тысячу километров… Да, понимаю, да, сигнализация. Вы не обязаны, конечно… До утра, – положил трубку, пожал плечами, – без письменного разрешения замглавврача-куратора он никого не имеет права впускать на территорию морга. Простите, это так, я знал, но думал, уломаю его, но это не врач, это – санитар, по-вашему – сторож, извините ещё раз…
Я видел одноэтажное здание недалеко от корпуса, где находилась палата бабушки. Не помню кто, наверное, отец сказал, что это – морг. У меня созрел план: дать всем успокоиться, подождать час-полтора и сходить туда, несмотря на глубокую ночь. Я знал, что сегодня уже не усну, пусть не попаду в здание, но хотя бы побуду рядом с бабой Таней.
* * *
– Её не вернёшь, – сказал кто-то сзади меня, – страшная болезнь крови… Вам не надо так близко принимать к сердцу: у неё – возраст, ослабленность организма, отсутствие желания жить и прочее, хотя я понимаю вас… – По голосу я узнал дежурного доктора. – Подышали, проветрились, пойдёмте отдыхать. Я дам таблеточку, а лучше сделаю укол, чтобы вы встретили родственников бодрым и здоровым. Пойдёмте со мной, так будет правильно, так поступила бы и ваша бабушка.
После укола я провалился во мрак, но последнее, что увидел, был человек в чёрной одежде, стоящий рядом с иконой святого Николая Угодника во весь рост. Он впервые повернулся ко мне лицом, очень походил на дедушку Колю…
Глава 4
Долго и очень больно держала, не хотела
