ответил тот.
Андреев поднялся на свой этаж.
«Дверь не может быть открыта автоматически в бесплатной версии реальности», – мелькнуло перед глазами.
Андреев достал ключ из кармана куртки и открыл дверь.
«Девочка моя», – хотел сказать Андреев, но сквозь голосовое уведомление «Уменьшительно-ласкательные недоступны» прорвалось только: «Жена!»
Конечно, Андреев и без визуализации помнил, где и что в квартире, и без проблем прошел из прихожей в комнату. Он знал, что жена лежит на кровати, он знал, где стоит кровать, и, несмотря на то что перед глазами было сплошное размытое пятно расфокусированной реальности, он понимал и чувствовал, что она здесь, лежит на кровати такая красивая и недоступная в бесплатной версии реальности.
– Я говорила тебе, что больше не буду с этим мириться? – голос жены был спокоен, и спокойствие пугало. Обычно она всегда выражала недовольство бурно, если не сказать больше.
– Обещаю, я подпишусь на премиум аккаунт. Я обещаю, – сказал Андреев.
– А пока поживем так, да? Как ты это себе представляешь?
– Прости, я подпишусь.
«Звук отключен. Подпишитесь на премиум аккаунт».
Андреев подошел к кровати и попытался прикоснуться к жене.
«Действие недоступно. Подпишитесь на премиум аккаунт».
Ни слуха, ни зрения. Размытое пятно перед глазами и бесконечное мелькание уведомлений. Андреев знал, что еще минута, и даже эта тишина из-за отключенных системой звуков скоро взорвется рекламными сообщениями. Еще минута, еще минута. Затем максимум полчаса, и приедет полиция. А он уже и сказать ничего ей не может. Не сможет объяснить, почему не продлевает платный аккаунт.
«Ваш аккаунт заблокирован. Ожидайте службу поддержки», – высветилось перед глазами.
Через несколько минут дверь в квартиру открылась, и в тот же момент «Система» отключила Андрееву зрение. В кромешной тьме он услышал:
«Андреев Максим Анатольевич, бесплатный период пользования окончен, вы будете депортированы за пределы системы».
Первое, что почувствовал Андреев, открыв глаза, – холод. Здесь, за пределами системы, рекламные сообщения еще подгружались, но скорости не хватало, и он слышал только обрывки: «Лучшее предложение… успейте подписаться…»
Андреев уже начал замерзать.
«Вы нарушаете лицензионное сообщение и авторские права, ощущая холод», – прочитал Андреев перед глазами, но холод при этом никуда не исчез. Андреев посмотрел на небо. Небо было синим, высоким и безразличным.
«У вас нет прав на осознание неба».
Андреев знал, что жить ему осталось не больше часа. Сколько ему там уже по факту лет? Официально тридцать, но когда он в последний раз запрашивал данные по факту, было двести сорок. Вне системы организм возьмет свое так быстро, что Андреев и понять не успеет, что это такое – настоящее небо и настоящий холод.
