что произошедшее – не сон. Интересно, Малышев и с Мариной так же ушел? Без прощания? Без намека, куда и насколько уходит?
Но даже если так… Ася бы не смогла продать квартиру! А Марина смогла. Как же и чем должен был насолить в общем-то вполне адекватный (ну, почти) человек? Изменил? Обманул? Тогда и поделом. Малышев же не рассказал, из-за чего психанул. Когда человек так делает? Наверное, когда не хочет упасть в глазах. В этом случае, все сходится. Он плюнул в душу Марине, она взяла реванш.
Вот сейчас мысли Аси текли и текли как дождевые потоки. Не остановить. Выстраивались логические цепочки. Она не мешала и не вмешивалась. И даже, наверное, ничего не чувствовала. Разрешилось все само собой – и ладно. Никому ничего она точно не должна. Пусть Малышев сам со своим Сергеем разбирается. В конце концов, тот просто наступил на грабли и получил по лбу. Виноват сам. Может, Алексей ему что-то компенсирует, опять же, если захочет или пожалеет.
8
Ася обошла свою квартиру, пытаясь угадать, как тут когда-то жили мальчик Алеша и его бабушка. Наверное, хорошо и дружно. Потому что в квартире чувствовалась хорошая аура, даже несмотря на то, что случилось потом. Ретро-кадры мелькали в воображении. Недавно сделанный прежней хозяйкой ремонт таял, как свеча, и обнажал предыдущий слой, концентрат прошлого: бумажные обои с простеньким узором, типовая мебель.
Глядя на пустую стену, Ася решила, что тут висела картина. Почему? Да, непонятно почему. Просто так. А может быть, не картина – фотография в рамке, старые часы-ходики или ковер. Точно! Раньше же везде висели ковры!
Но у нее будет висеть картина. Сейчас пойдет и купит. И светильники: в спальню, в ванную с туалетом, кухню и коридор. А повесить – наймет мужа на час, в интернете, наверняка, сотни телефонов. В конце концов, не настолько уж Ася поистратилась, как представляла Наталья. Может себе позволить, по мелочи.
Но пока Ася парила в мире своих фантазий, дверь хлопнула второй раз. Алексей, девушка уже узнала его по шагам, вернулся. Опустил рюкзак в коридоре, повозился, а потом зашел в комнату, держа смешные мягкие тапочки с медвежьими мордами, две пары, большие и поменьше.
– Я в гостиницу оформился, думаю, надо лучше с утра, чтобы день был свободный. Потом купил по мелочи: зубную щетку там, бритву. А то если Генка нос сунет, сразу поймет, что что-то не так. Вы разрешите, я поставлю?
– Да, конечно, – сквозь смех выдавила Ася.
– И тапочки, вот. Мне показалось, что они должны быть похожими, ваши и мои.
Веселое настроение бурлило внутри, словно маленький фонтанчик, перекатывалось и щекотало где-то на уровне солнечного сплетения. Медвежьи мордочки на тапочках тоже улыбались, теперь в углу комнаты. Даже захотелось померить, те, что поменьше, только девушка не знала, будет это правильно или нет. В конце концов, это же только реквизит, чтобы обмануть одного ушлого товарища.
– Алексей, а на этой стене что-нибудь висело? – поинтересовалась Ася, когда Малышев вернулся в комнату, обозначив следы своего присутствия по
