Спасибо за беспокойство.
Кинув на меня непроницаемый взгляд, Максим отсчитал наличкой приличные чаевые официанту, который почти сиял от счастья.
«Показушник!» – фыркнула про себя, понимая, что ядовитые стрелы трех девиц достигли своей цели.
Теперь в каждом поступке Макса-Грома я видела подвох. Пустили сильнодействующий яд, который без промедления устремился по кровяному руслу, прямиком в самое сердце. Ничего, сегодня же пойду с Димкой в кино. А Громов… он пусть со своей Светой любезничает. Не нужны мне заморские яства! Нет ничего лучше сырного попкорна и ледяной бутылочки пепси-зеро.
«Врушка», – вякнул внутренний голос, словно издеваясь надо мной.
Как только мы оказались возле машины, Максим открыл дверь, приглашая сесть. Тоже мне, джентльмен! Обойдя машину, он хлопнул несколько раз ладонью по карману серых штанов, вынимая наружу небольшую связку ключей. Это движение приковало мой внимательный взгляд к мужским бедрам. Мускулистые, поджарые… Тряхнула головой, отгоняя дурные мысли прочь. Никогда раньше не замечала за собой маниакальных взглядов на мужскую пятую точку, а там было на что посмотреть. Удобно устроившись на водительском сидении, Максим развернулся всем корпусом ко мне. Взъерошив черные волосы пальцами, от чего пряди встали торчком, он задумчиво провел по подбородку и затем хрипло произнес:
– А теперь, ты расскажешь мне все. Что случилось, Ангел?
– Ангелина, – поправила мужчину, с неохотой встречаясь с синими глазами Грома, опушенными черными, как ночь, густыми ресницами. – Ничего.
Макс криво усмехнулся, но улыбка не задела его глаза.
– Ясно.
Одно такое простое слово, а мне показалось, что он в душу заглянул, перевернул там все и выводы сделал. Неблагодарная капризная девчонка – вот кто сидит перед ним. Наверняка именно так решил Максим Громов. Щеки залил горячий румянец, заставляя жилку на шее забиться отчаяннее. Не выдержав прямого проницательного взгляда, я опустила глаза, удивляясь своим эмоциям. Откуда они? Ведь Громов ничего плохого мне не сделал, даже не намекнул. Откуда эта злость и не к месту фанатичная принципиальность? Стыдно! Обвинила во всех возможных грехах, а у человека даже обручального кольца нет. Да и постыдного ничего не предлагал. Дура!
Прежде, чем я решилась извиниться, салон люксового автомобиля заполнила вибрация. Неохотно убрав руку с руля, Громов снял с мигающей подстанции черный матовый телефон. Краем глаза мне удалось увидеть на горящем голубом экране одно слово – «Кирпич». Перед глазами всплыло неприятное лицо «неандертальца» с масляным взглядом темных, как маслины, черных глаз. Неужели между этими столь разными мужчинами может быть что-то общее?
Сбросив вызов, Громов молниеносно набрал сообщение, затем отправил телефон обратно на свое место.
По напряженному лицу Макса, я поняла, что у молодого человека, должно быть, есть свои нерешенные дела, а тут я еще…
– Извините,
