мнело. Ирина натянула капюшон куртки на голову, убрала со лба взмокшую прядь темных волос. Почувствовала себя на мгновение освобожденной и легкой… И вдруг она уже в коротком и неотвратимом полете. Пакеты с покупками летят в стороны, ноги беспомощно скользят по обледеневшей плитке, и все, что она может сделать для своего спасения, – это зажмуриться.
Под Ириной лед, вокруг темнота и слепота, она боится шевельнуться, чтобы не почувствовать острую боль какого-то перелома. Когда открыла глаза, увидела рядом с собой темные фигуры и едва сдержала крик страха. Это ее вечная фобия: она совсем беспомощна, а они уже тут, какие-то опасные и беспощадные враги.
– Девушка, с вами все в порядке? – произнес вполне приятный мужской голос. – Сможете встать или надо вызвать «Скорую»?
– Я пока не знаю, – прошептала Ирина.
– Тогда давайте попробуем.
Сильные руки осторожно подняли Ирину, помогли зафиксироваться на ослабевших ногах. Все немного ныло, но острой боли не было. Кто-то накинул ей на голову слетевший капюшон. Кто-то собирал ее продукты, разлетевшиеся из пакетов. И она уже смотрит на спасителей своими темными, постоянно тревожными глазами сквозь горячую и соленую пелену благодарности. Неужели это просто нормальные, хорошие люди… Неужели опять пронесло? И переломов точно нет?
– Спасибо вам, – сдержанно произнесла она. – Если честно, то я ужасно перепугалась. А так – вроде все на местах.
Ирина ощущала присутствие рядом с собой нескольких человек как поддержку и защиту. Но она еще не была в состоянии хотя бы рассмотреть их лица.
– Вы далеко живете? – произнес уже знакомый голос.
– Нет, я сюда хожу пешком. Мой дом там, за школой.
– Не так чтобы очень близко, – произнес голос. И Ирина увидела, что рядом с ней остался один собеседник. – А пакеты ваши довольно тяжелые. Разрешите помочь? Меня зовут Алексей.
– Меня Ирина. Спасибо большое, но я справлюсь. Привыкла. А навьючиваюсь, чтобы реже ходить в магазин. Ненавижу это занятие вообще-то.
– Хорошо, – сказал Алексей. – Вот стоит моя машина, мы просто сократим ваши мучения. До вашего дома минуты две. И мне будет спокойнее. Гололед вообще-то везде.
Ирина неуверенно кивнула, он взял ее пакеты, велел ей держаться за его локоть, они дошли до его машины. И две минуты пути Ирина напряженно думала, что сказать, если он захочет занести ее продукты в квартиру. Как мило отказать, как не обидеть, как быстро уйти и при этом не загреметь на скользкой плитке у подъезда. Она показала, где остановиться.
Получилось все быстро, непринужденно и легко. Алексей взял с заднего сиденья ее пакеты, довел до двери подъезда, вручил Ирине ее ношу и достал из кармана маленькую карточку.
– Это мой телефон на всякий случай. Пусть будет у вас. Вдруг что-то понадобится. Например, доехать в тот же магазин или из него домой. Не стесняйтесь. Я простой человек, а вы, как мне кажется, непростая и необычная девушка. Буду рад, если наше знакомство продолжится.
– Да, – нерешительно произнесла Ирина. – Еще раз огромное спасибо.
Он легко коснулся ее плеча на прощание, а она наконец сумела рассмотреть его. Сухощавое, интеллигентное лицо, внимательные серые глаза, красивые волнистые русые волосы. Каким же чучелом, наверное, выглядит сейчас она сама – растрепанная, с перекошенным от потрясения лицом и воспаленными глазами. Ирина была самокритичной в степени диагноза.
В прихожей она бессильно опустилась на табуретку у вешалки. С трудом выпуталась из куртки, положила на пол рядом с пакетами, достала из ее кармана карточку и прочитала: «Алексей Ермилов, эксперт-консультант международной ИТ-компании…» И название, которое Ирине ни о чем не говорило.
После теплой ванны она пересчитала свои синяки. У нее нежная кожа, они появляются и в менее опасных ситуациях. Она озабоченно проверяла, какого рода боль возникает при надавливании. Боль противная, конечно, но все же ни серьезных гематом, ни переломов, ни растяжений. Пройдет само.
На кухне Ирина разложила принесенные продукты. Есть не хотелось. Она взяла маленький стаканчик смузи, задумчиво съела. Затем вернулась в прихожую, проверила, закрыла ли входную дверь на все обороты. Она не забыла: это просто ритуал для подтверждения мифа собственной защищенности. Вошла в спальню для того, чтобы опустить жалюзи, и постояла у окна, разглядывая блеск обледенелого асфальта между сугробами. Это даже красиво с высоты пятого этажа: черный бриллиант и белый жемчуг в разводах темных трещин под пятой мороза. И обнаженные, окоченевшие ветки деревьев, в молчаливой тоске взывающие к небу.
Гололед. Для кого-то временное явление природы и чья-то бесхозяйственность. Для Ирины судьба.
Ей ничего не нужно вспоминать. Она постоянно видит, как освещенные окна в темноте, одни и те же события своей жизни
