вышло из-под контроля. Фургон поехал дальше, прямо на красивую рыжеволосую девчушку с выражением чистого ужаса на лице, ведь я вот-вот ее перееду!
Вдавливаю педаль тормозов в пол, Поппи виляет из стороны в сторону, а галька из-под колес, словно пули, летит в бедную, ничего не подозревающую девушку, отскакивая от ее хрупкой фигуры со звуком бам, бам, бам, после чего она исчезает в облаке пыли. Наконец фургон, взвизгнув, останавливается, запах жженой резины пронизывает воздух. Я сбила ее? С грацией оловянного солдатика я выбираюсь из Поппи и с хлюпаньем приземляюсь в огромную лужу грязи, не рассчитав, насколько далеко находится земля с высокого порожка. Хрустя костями, я поворачиваюсь на спину. Выгляжу я, пожалуй, как кто-то с первой стадией трупного окоченения, но отчего-то меня охватывает эйфория.
Я выжила! И Поппи выжила! Лондон позади, я наконец добралась до свежего воздуха и… И о боже, я вспомнила про девушку. Когда оседает пыль, я замечаю, что она застыла на том же месте, только открывает и закрывает рот, не произнося ни звука. Надеюсь, это из-за того, что она наглоталась пыли, а не потому, что галька пробила ей легкое или еще что. Я как раз собираюсь позвать на помощь, как девушка выдавливает:
– Ничего себе появление!
Меня, все еще остолбенелую от произошедшего, накрывает волной облегчения. Я смотрю на ее обрамленное медными волосами лицо, и она выглядит на удивление спокойной, учитывая, что я только что чуть ее не убила. Ну, не я, а Поппи. Черт возьми, надо будет попрактиковаться тормозить и выходить из фургона.
Я не отвечаю, поэтому девушка обеспокоенно осведомляется:
– Вы не ушиблись?
Она из тех счастливиц, которые красивы сами по себе, без всяких усилий и прикрас. У нее яркие, ореховые глаза с природно густыми ресницами, а волосы – огненного цвета – блестят в мягких лучах солнечного света. Рядом с ней я чувствую себя замухрышкой.
Я слишком долго не отвечаю, и девушка осматривается в поисках помощи. Этот взгляд мне уже хорошо знаком.
– Со мной все нормально, – я выдавливаю улыбку, надеюсь убедительную, и прячу за ней панику, что творится внутри. А внутри творится «где я, почему я купила фургон, напившись шираза, и как мне смыть с себя всю эту грязь».
Впрочем, не стоит поддаваться панике. Надо всем можно работать – даже над тем, чтобы не сбивать людей.
Между густых, идеально симметричных бровей девушки пролегает морщинка. И как бывают настолько густые брови, что им нужен отдельный индекс? Я неуверенно трогаю собственные, задаваясь вопросом, как бы добавить им весу. Мне открывается целый мир вещей, о которых я даже не задумывалась, когда я была заперта на кухне ресторана.
– Что-то не похоже. – Она явно заметила мои брови, разросшиеся совершенно по-спартански, черт. – Ты как из джунглей сбежала.
Девушка улыбается, и я смеюсь впервые за долгое время. Судя по ее лицу, мой смех звучит немного безумно. Ага, джунгли. Можно и так сказать.
– Ну да, из городских джунглей
