поджидали за каждым поворотом, вставали ночью у кровати и сверлили взглядом, нависали над ничего не подозревавшими близкими, шастали по улицам в поисках новых жертв.
– Ну, че смотришь? Думаешь сдамся? Ага, бегу и тапочки теряю! – Лиза приблизилась к черноте и с размаху ударила ее туда, где должен был находиться нос: – Вот тебе!
Кулак пролетел насквозь существа, не причинив ему никакого вреда. Казалось, от эмоций, испепеляющих девушку изнутри, оно лишь разрасталось. Черты стали четче, глаза налились белизной, а беззубая пасть распахнулась шире, готовая проглотить бунтарку целиком. Оно словно ждало следующего удара, чтобы вцепиться в руку и уже никогда не отпускать – обглодать до костей, а после и их сгрызть.
– Лиза, это ты? У тебя все в порядке? – из зала донесся невесомый и сонный голос встревоженной шумом бабушки.
Скрипнул старый диван – старушка села, ожидая ответа.
«Не хватало еще напугать ее своим безумие и буйством». – Девушка виновато втянула голову и поспешила к двери, которую приоткрыла на ширину ладони.
– Бабуль, я. Я тут это… по телефону говорила, – поморщившись, соврала Лиза – ей не нравилось врать, но спокойствие любимого человека было выше принципов. – Извини, больше шуметь не буду. Доброй ночи.
– Время позднее, тебе на работу вставать скоро. – Старушка пожелала сладких снов, после чего жалобно пискнули пружины.
Стараясь вести себя тихо, Лиза опустилась на пол и закрыла лицо руками. Ей так хотелось спрятаться, раствориться, никогда не существовать. Она безумно устала от постоянной борьбы с чернотой, от ощущения, что это никогда не закончится. Слезы рвались наружу, пульсируя болью внутри черепной коробки, но девушка не позволяла им пролиться – стоит сорваться с ресниц хотя бы капле соленой влаги, как поток невозможно будет остановить.
Словно голодные волки, почуявшие запах крови, существа закопошились. Заскрипели половицы под их тяжелыми ногами, моргнула лампочка, и нечто большое нависло над сжавшейся в комок Лизой, обдавая ее зловонным дыханием.
– Посмотри! – упрямо требовал разум, привыкший давать отпор любому противнику.
– Посмотри, – призывно шептала чернота.
– Нет. – Девушка мотнула головой и зажмурилась – бесконтрольный страх и тягучее отчаяние брали верх.
Как давно это началось? Точный ответ не знал никто.
– А была ли я нормальным человеком? – просипела она, ощущая гнетущий взгляд черноты.
Лиза отчетливо помнила, что видела существ с самого детства. Когда же это случилось впервые? Было ли это в детском саду, когда воспитательница предложила поиграть в странную игру – нужно было с кем-то сражаться, шпионить, выполнять приказы командира – или позже, в стенах школы, где детям прививали покорность и одинаковость; или все произошло дома, когда семья вечером сидела перед телевизором? Уже не важно.
