и грудь… как дрожат стены и мебель ходит ходуном. И только когда с петель сорвалась дверь и в комнату вбежала испуганная прислуга, Элиза моргнула. Глянула на затихшую, обезображенную Ханну. И, тоненько пискнув, осела на пол.
Положа руку на сердце, своего первого заклинания я не помню. Зак уверял, что это нормально – вначале мы впадаем в транс, принимая свою судьбу. Он считал, что раньше в таком трансе приносилась клятва, но Великая Мать избавила нас от этого. Хвала ей – теперь мы можем выбирать своего господина, достигнув совершеннолетия.
А ещё Зак считал очень символичным, что я начала с убийства. Хотя отлично знал, что первый раз любого чародея тщательно готовится – и тогда мы можем кого-нибудь вылечить или сотворить что-нибудь божественно-красивое. Иначе чародей есть меч короля. Нас боги создавали, чтобы убивать врагов королей.
Валентин отлично это знал. И знал также, что, если мне станет известна хоть часть правды, я не то что клятву не принесу – могу и его от полноты чувств уложить. Душевное состояние в неполные одиннадцать у любого ребёнка ещё очень хрупкое, а уж у юного чародея…
Поэтому добрый прекрасный принц Валентин нашёл куда более быстрый способ получить от меня то, что он хотел.
Валентин смотрел на покачивающуюся девочку и постукивал пальцами по столу, выбивая гимн королевства.
– Она точно ничего не вспомнит?
– Точно, Ваше Высочество, – отозвался врач, убирая флаконы. – Это очень сильный наркотик. Она пробудет так всю ночь и наутро не сможет вспомнить совершенно ничего… Но, милорд, не лучше ли просто дать ей снотворное?
– Нет, – медленно отозвался Валентин. – Не лучше.
И, дождавшись, когда врач с поклоном скроется за дверью, тихо позвал:
– Лизетта, милая.
Девочка подняла голову. На Валентина уставились чёрные-чёрные глаза без проблеска сознания, мёртвые.
Принц отшатнулся. Вдохнул, выдохнул. Пересилив себя, снова сел рядом с девочкой, заглянул в пугающую темноту.
– Ты сделаешь кое-что для меня?
Девочка наклонила голову. Протянула руку, коснулась холодными пальчиками лба принца, читая мысли. Валентин задохнулся от внезапной слабости… а когда очнулся, девочки рядом уже не было.
Принц недоумённо огляделся, краем глаза заметил серебристый свет исчезающего портала. Замер на мгновение… и кинулся к двери.
– Лошадей! – сорвав звонок для прислуги, закричал Валентин. – Лошадей готовьте!
Вот это я до сих пор вижу в кошмарах и никак не могу разобраться, что из них правда, а что бред. А ещё, когда я об этом думаю, мне забавно: Валентин так легко решился использовать меня, чтобы избавиться от всех проблем разом – от отца, с которым он не ладил, от брата, который ему мешал. И от лордов, их поддерживающих. Одним махом – как божественная кара. Но, похоже, совершенно забыл, что за всё придётся платить. Он был до смешного уверен, что позже, когда я подрасту и начну понимать, что происходит, он убедит
