до бесчувствия так же, как и Лука.
Разумеется, отец сразу подвел меня к моему будущему мужу, при этом с вызовом глядя на него, будто ожидал, что Лука упадет на колени от благоговения. А Лука с тем же успехом мог бы смотреть на камень. Он сфокусировал взгляд на моем отце, его серые глаза были жесткими и холодными.
– Это моя дочь Ария.
Видимо, Лука не упомянул о нашей неловкой встрече. Следующим заговорил Фиоре Кавалларо:
– Я не наобещал слишком многого, не так ли?
В эту минуту мне захотелось, чтобы земля разверзлась у меня под ногами и поглотила меня. Никогда еще мне не оказывали столько… внимания. К тому же Раффаэле смотрел на меня так, что кожа покрылась мурашками. Он прошел обряд посвящения совсем недавно, две недели назад ему исполнилось восемнадцать. С тех пор он стал вести себя еще отвратительнее, чем раньше.
– Ты был прав, – отозвался Лука.
Отец выглядел удивленным. Фабиано потихоньку пробрался ко мне и просунул ладонь в мою. Однако Лука заметил это и уставился на моего брата. Я нервно переступила с ноги на ногу, и Лука отвернулся.
– Возможно, будущие жених и невеста хотят побыть наедине несколько минут? – предложил Сальваторе Витиелло. Я кинула на него взгляд, не успев скрыть свой шок. Лука заметил мою реакцию, но его, похоже, это не волновало.
Мой отец улыбнулся и повернулся, собираясь уйти. Неужели он действительно это сделает?.
– Мне остаться? – вмешался Умберто. Я быстро улыбнулась ему, но улыбка исчезла, когда отец покачал головой.
– Дай им несколько минут побыть наедине, – сказал он.
Сальваторе Витиелло подмигнул Луке, и все вышли. Остались только Лука, Фабиано и я.
– Фабиано! – последовал резкий окрик моего отца. – Выметайся оттуда сейчас же!
Фабиано неохотно отпустил мою руку и вышел, но лишь после того, как послал Луке самый смертоносный взгляд, на который способен пятилетний мальчик. Губы Луки скривились. Затем дверь закрылась, и мы остались одни. Что означало подмигивание отца Луки?
Я посмотрела на Луку. Благодаря каблукам, моя макушка доставала ему до подбородка. Лука отвернулся к окну, не удостоив меня ни единым взглядом. Вероятно мой вызывающий наряд не вызвал у него интереса. Да имело ли это смысл? Я видела женщин, с которыми он встречался в Нью-Йорке. Их грудь больше подошла бы для этого корсета.
– Ты выбирала платье сама?
Я удивилась, что он заговорил. Его голос был глубоким и спокойным. Да и с чего бы ему волноваться?
– Нет, – призналась я. – Его выбрал мой отец.
Челюсть Луки дрогнула. Я не могла понять, что он думает обо мне, и это заставляло меня нервничать. Он сунул руку за пазуху пиджака, и на какую-то нелепую секунду я подумала, что вот сейчас Лука направит на меня пистолет. Вместо этого он вынул черную коробочку. Потом повернулся ко мне, и
