кому не лень. Налицо двойные стандарты. – Смолин позвонил, они встретились в ресторане торгового центра, Елисей заверил, что считает Турова невиновным, намекнул, что Софья могла сама сбежать. Смолина это не удивило, о сестре он мнения невысокого. Они простились, Смолин пошел домой пешком, решив прогуляться, а Нилов спустился на парковку, где вскоре и был убит.
– Надо бы встретиться с этим Смолиным, – вздохнула я, думая о том, как несправедлива судьба: поставь Нилов машину там, где есть камеры видеонаблюдения, и я была бы избавлена от головной боли. – Все-таки странное место грабители выбрали для нападения, – подумала я вслух.
Агатка вновь пожала плечами:
– Дяди с толстым бумажником по темным улицам не ходят.
– Где этого Смолина искать-то? – проворчала я.
А Агатка ответила:
– Чего его искать? Он директор телекомпании, двигай на работу. Назовись родительской фамилией, и тебя допустят к телу. Такие, как Смолин, власть уважают.
– Какие такие? – съязвила я.
– Вот и узнай, – широко улыбнулась сестрица, которой язвительности тоже не занимать.
– А к писателю я могу заявиться? Все-таки он гуру отечественной литературы и все такое… читала в Интернете. Живет затворником.
– Явное преувеличение. Живет он с третьей женой, охотно принимает приглашения на все тусовки, а вот книжек у него давно не выходило.
– И откуда ты все знаешь? – вновь не удержалась я.
– Отгадай, и за обед заплачу я.
– Ты за него и так заплатишь. Твоя сестра на мели, так что чао, дорогая.
Агатка засмеялась и попросила официанта принести нам кофе.
– Не спеши, – сказала мне великодушно. – Попьем не торопясь кофейку и поговорим о чем-нибудь приятном.
Вот тут-то и выяснилось, что с приятным в нашей жизни что-то не так: то есть наблюдается острый дефицит, потому что темы не находились. Агатка пробовала заговорить о премьере в областном театре, но мне она на фиг была не нужна. Я подумала и сказала, что Берсеньев куда-то подевался. Вряд ли это приятная тема для Агатки, хотя как посмотреть.
– Появится, – отмахнулась она и сердито нахмурилась.
– Побегу к Смолину, – сказала я и спешно ретировалась.
Выйдя на улицу, я еще раз взглянула в окно, за которым сидела сестрица. Взгляд ее был устремлен вдаль, поверх моей головы, она и сейчас казалась мне очень красивой и вместе с тем одинокой, отделенной от всего мира окном, как рамой.
– Я тебя люблю, – сказала я вслух, чем ввела в смущение проходившего мимо молодого человека.
Офис телеканала, которым руководил Смолин-младший, находился неподалеку, прикинув и так и эдак, я решила дойти до него пешком, по крайней мере, не надо будет голову ломать, где машину поставить. С парковкой там полный швах. Бодро
