почти на уровне предыдущего года. Несмотря на то, что посевная площадь под зерновыми культурами несколько увеличилась, валовой сбор (амбарный урожай) оказывается примерно таким же, как и в 1942 г., составив 29,4 млн. тонн (менее одной трети довоенного). Это является следствием, прежде всего, резкого падения урожайности зерновых культур, составившей в среднем по стране 4,2 центнера с гектара (самая низкая урожайность за годы войны).
Красноармейцы помогают убрать хлеб в освобожденном селе
Вспомним как это было…
Во фронтовых боевых листках отмечалось, что среди жителей, оказывавших помощь бойцам и командирам 38-й армии в форсировании Днепра, своим бесстрашием выделялась колхозница села Сваромье, мать двух бойцов Красной Армии, 66-летняя Горпина Павловна Трегуб. В 1928 г. она была инициатором создания колхоза в селе. За свой честный многолетний труд Г. П. Трегуб получила право быть участницей Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Немецко-фашистские захватчики отобрали у нее все: дом, корову, личные вещи. Ей удалось уберечь лишь лодку. Много месяцев Трегуб прятала ее. Старая колхозница была уверена, что придут советские бойцы, и лодка еще понадобится им. Она дождалась этой радостной минуты. Ни пулеметный огонь, ни артиллерийский обстрел не испугали отважную патриотку. Рейс за рейсом совершала она на своей лодке, не выпуская весел из мозолистых рук, переправляя на правый берег Днепра, на лютежский плацдарм, красноармейцев и боеприпасы. Один из бойцов предложил:
– Давай, мать, помогу.
Смелая женщина ответила:
– Пятьдесят лет, сынок, управляю, лодка меня слушается. Только германцев не возила, будь они трижды прокляты. Хоть я и стара, но сил еще много, чтобы помочь вам, сынки мои.
Газета «Красная звезда» опубликовывает статью «Речные солдаты». В ней рассказывается: «…В теплый погожий день подходил к Днепру батальон гвардии майора Бербешкина. Выйдя из густого соснового леса, гвардейцы жмурились от яркого солнца. Перед ними раскинулась прекрасная река, к которой они так стремились. Еще на Сейме бойцы мечтали о Днепре. Бросаясь от бомб в Десну, они плыли на запад, к Днепру. На плотиках они вырезали ножами заветное имя «Днепр». Для всех – бородатых и юных, веселых и хмурых, волжан и пришельцев с зеленого Дона, украинцев и русских – Днепр был одинаково родным и близким. За его крутыми берегами уже чудилось им недалекое возвращение к свободному труду. Для них Днепр был не просто очередным водным рубежом. Его нужно было перейти хотя бы потому, что за ним нет второго Днепра.
…Мы подошли к командному пункту дивизии, когда все батальоны Коноваленко уже вели бой за Днепр. Полк связался с днепровскими партизанами, нашел наиболее доступные места и переправился почти без потерь. Но теперь, на правом берегу, его атаковали танки. Около пятидесяти огромных, лязгающих гусеницами машин ползло по песку и гремело выстрелами, стараясь подмять под себя все живое. И трудно было осмыслить, как могут
