о вестибюлю. Мерил расстояние от входной двери до кадки с фикусом, бубнил на армянском и посматривал на часы.
– Ашот, сядь, – ровным голосом сказал Бойцов. – В глазах рябит.
– Слушай, как ты можешь быть таким равнодушным?!
– Сядь, Ашот.
Чибухчян прервал беспокойную ходьбу, присел напротив и обхватил голову. Принялся раскачиваться из стороны в сторону и стонать, словно у него вдруг разом заболели все зубы.
– Имя уже придумали? – спросил Саша.
– Гамлет.
– А если девочка?
Ашот поднял волосатые руки и потряс ими в возмущении:
– Саня, о чем ты говоришь?! Мальчик! Только мальчик! Я для этого все сделал!
Саша с трудом подавил смех.
– Есть какой-то секрет? – поинтересовался он.
– Ай, какой такой секрет-шмикрет?! Наука! Я слышал, если женщина много рыба кушать, то мальчик будет.
– Где ты это слышал?
– По радио.
– Армянскому?
– Перестань, ты ничего не понимаешь! – обиделся Чибухчян. – У нас в роду всегда мальчик первый был. Прадед мой, Саркис, родил моя дед первым и назвал его Карен. Дед Карен родил моя папа первым, назвал его Фрунзик. Папа Фрунзик родил меня первым и назвал Ашот. И я тоже должен родить мальчик и назвать его Гамлет!
Саша представил, как Ашот в гневе сдирает с себя клочья черной шерсти, если родится девочка. Внутренне содрогнулся.
– Оля много рыбы ела?
– Да, много рыба кушать! Я заставлял!
– 3аставлял?!
– Кушать не хотела.
– Сейчас родит тебе девчонку назло! За то, что заставлял! – расхохотался Саша.
– Ай, не говори так, друг! Надо было в Армения рожать – хоть какие-то гарантии, что мальчик будет. Да и рыба здесь – это разве рыба?! Караси-шмараси! Вот у нас в озере Севан есть ишхан – вот это рыба!
– Ну не скажи! – возразил Саша. – У нас тоже рыбы хватает!
– У вас нет озера Севан! – отрезал Чибухчян и для пущей убедительности стукнул кулаком по подлокотнику. Подскочил и возобновил хождение. Саша с улыбкой наблюдал за другом, уже не предпринимая попыток его успокоить.
Двери с матовыми стеклами распахнулись, и появилась женщина в белой шапочке и со строгим выражением на лице. Саша привстал, а Ашот в нетерпении подскочил к ней.
– Чибухчян кто? – спросила она.
– Я! Я Чибухчян Ашот Фрунзикович!
– Девочка!
– Какой девочка?! – побледнел Ашот.
– Обычная, папаша! Здоровенькая! Три сто!
– Какой еще Тристо?! – возмутился он. – Гамлет! Гамлет должен быть!
– Ваша дочь, поэтому можете дать ей любое имя! Хоть Гамлет, хоть Йорик!
Ашот обхватил голову и упал на диванчик в мучительном стоне. Акушерка, привыкшая и не к таким отцовским истерикам, хладнокровно перевела взгляд на Сашу.
– Бойцов?
Саша кивнул.
– Девочка у вас. Вес – три килограмма. Здоровенькая.
Саша счастливо улыбнулся.
– Спасибо!
– А мне-то за что? – она взялась за дверную ручку, посмотрела на радостного Сашу, затем на воющего Ашота и улыбнулась. – Поздравляю, отцы!
Глава первая
Аэропорты, наверное, никогда не спят. Это непрекращающийся гул у стоек регистрации и нервное ожидание в зонах прилета, это шуршание транспортерных лент с багажом и щелканье цифр на информационных табло, это долгожданные объявления о посадке и раздражающие – о задержках рейсов. В небе и на взлетно-посадочных полосах творится свое священнодействие: ревя турбинами, уносятся ввысь дальнемагистральные лайнеры; жужжа винтами, заходят на посадку тихоходы региональных авиалиний; по рулежным дорожкам раскатывают оранжевые тягачи и машины аэродромно-технического обеспечения; бегает персонал в ярких жилетах и касках… А сколько служб остаются невидимыми обывательскому глазу: хозяйственники, диспетчеры, техники, администрация, служба безопасности и далее, далее, далее… И даже какой-нибудь пьяный грузчик Василий, отправивший чемодан вместо Москвы в Оймякон, мог с гордостью и по праву отнести себя к членам одной большой семьи, имя которой – гражданская авиация.
В аэропорту Мурченграда тоже царила суета. Капа, Саша и пятилетняя дочь Лариса уже давно прошли регистрацию и теперь сидели в зале ожидания, прислушиваясь
