не надо, это определенные социальные программы. А есть важная проблема, вот эта. И мы будем тратить деньги прежде всего на это. Будем строить подземные гаражи, и через пять лет проблему мы эту решим.
Вот я бы так выступил. Но, увы, не могу.
Как известно, я завершаю каждую программу небольшим заключением, которое, как правило, не касается того, о чем мы говорили в программе. Эта часть программы получила название «прощалка». Кажется, это придумала телевизионный критик Ирина Петровская. В общем, название, на мой взгляд, симпатичное и точное. Симпатичное – не могу объяснить почему, но просто симпатичное, да и все тут. А вот точное – ну, довольно ясно почему.
Во-первых, потому что на самом деле я с вами прощаюсь до следующего воскресенья, это очевидная вещь. Во-вторых, это может быть очевидно не всем, но когда я завершаю ту или иную программу, у меня нет никакой уверенности, что следующая состоится, потому что – а вдруг моя программа кому-то там сильно не понравилась? То есть это может быть прощалкой и на самом деле.
Вы можете сказать: «Это вообще бред какой-то. У вас, Владимир Владимирович, паранойя». На что я вам скажу: да, может быть. Но человек, который долго работал в СМИ, сначала советских, потом российских, всегда настороже, и когда звучит какой-то колокольчик, как у павловской собаки, у него начинается, скажем так, слюноотделение, в данном случае – ощущение «ой, что-то может быть». Так это вырабатывается.
Во всяком случае, я хотел вам об этом рассказать, а если я ошибаюсь, то уж конечно вы меня извините.
Я хотел извиниться за то, что, видимо, в моей прошлой прощалке неделю тому назад я многих напугал: многие решили, что мою программу закрывают. Я совсем не то имел в виду. На самом деле, как видите, не закрывают. Но мысль моя была довольно простой. Я говорил о том, что когда нет гарантий свободы слова, когда нет уверенности, что она будет защищена (а у нас, к сожалению, это так), то человек, который работает в средствах массовой информации, волей-неволей работает с оглядкой. Вот, собственно, и вся мысль была.
А дальше вот что. Я буквально два дня тому назад вернулся из Парижа, где я мог наблюдать за тем, что там происходит. Мощные демонстрации, протесты, о чем говорят не только во Франции, как вы знаете, но и во всем мире. Правы демонстранты или не правы демонстранты – вопрос другой. Ведь реформирование пенсионной системы – это сложное дело. И конечно же, никак нельзя поддерживать тех, кто переворачивает машины, сжигает их, бьет витрины. Но меня абсолютно восхищает то, как французы выступают за свои права, как они за них борются, как они мгновенно выходят на улицы. Пусть не всегда они правы, главное не это. Главное то, что невозможно передоверить ни одной партии, ни одному правительству, ни одному человеку свои права. Вот в чем главная правда. И еще вторая правда есть – за свои права отвечаем мы сами, причем за права друг друга. И вот это во Франции усвоили давно и очень прочно.
Программа «Познер» выходит в прямом эфире, не в
