согласился Олег. – Я тут написал, в каком порядке вводить цифры и номера телефонов, так что разберётесь. – И он засобирался выходить.
– Подожди, – остановил я его. – Для начала давай сделаем пробный звонок, и Евгения первый позвонит домой. Я посмотрю, как это всё набирается, а потом уже и сам смогу это сделать. – Я посмотрел на реакцию Олега на моё предложене. – Добро?
– Ладно, смотрите. – И Олег начал набирать номер домашнего телефона Евгенича.
С первого раза ничего не получилось, но с третьего раза номер набрался, и когда в трубке послышались длинные гудки и женский голос ответил:
– Алё… – мы с Олегом вышли из рубки, чтобы не мешать Евгеничу общаться с семьей.
Зашли на мостик, подошли к лобовым иллюминаторам и тупо уставились на пустую палубу и мелкий противный дождь, который моросил с утра.
– А у нас бы шёл снег, – мечтательно вымолвил Олег. – Уже который год не встречаю Новый год дома, – печально продолжил он. – Но ничего, через пару недель приедет замена – и уж тогда я оторвусь!
– А я прошлый Новый год встречал дома, – невольно вспомнилось мне. – Снег выпал пару дней назад, было холодно, но мы всё равно пошли пускать ракеты на улице. У меня еще была пара фальшфейеров, я их зажег, и пацаны с воплями с ними носились, пока они не затухли. Замерзли все, но потом очень даже существенно согрелись, – с намеком посмотрел я на Олега.
– Да и мы сейчас согреемся, – намекнул старпом. – Взял я перед приходом кое-что из бондовой. Так что Дед Мороз нас не заморозит. – Он весело рассмеялся.
– Ну ты даёшь! – восхитился я предусмотрительностью Олега. – Я ни за что бы не дотумкал про это.
– А я как чуял, что мы тут застрянем, – пояснил Олег, – потому и заглянул наперед.
Но тут на мостик вышел Евгения. Вид у него был отрешенный, он как будто ещё говорил и слышал тот ласковый и нежный голос, который был ему дорог и который всё ещё звучал в нем, но на самом деле находился далеко-далеко от этого дождливого и промозглого Антверпена. И с этим волей-неволей приходилось мириться.
– Ну что? – поинтересовался Олег. – Поговорил?
– Ага, – кивнул головой Евгения и присоединился к нам, также уставившись в иллюминатор.
– Ладно, – встрепенулся Олег, – пойдем посмотрим, что ты там наговорил, да тебе, Михалыч, номер наберем.
У Евгенича получилось восемь минут. Олег переписал данные разговора в специальный журнал и предложил мне:
– Ну что? Сам наберешь?
– Попробую.
Я сел на стул и взял в руки еще теплую от рук Евгенича телефонную трубку.
Номер набрался сразу, но каждый гудок длился бесконечно долго. Но вот гудки прекратились, и из трубки раздался до боли знакомый голос:
– Алё…
Голос еще не знал, кто находится на другом конце провода, поэтому звучал тихо и осторожно, но мне-то он был хорошо знаком, ведь я мог отличить его от всех голосов мира только
