и исчезла.
Брэнна встала. У нее мелькнула одна мысль, и она зажгла свечу – в честь новой жизни, нового яркого огонька.
И вздохнула, понимая, что ее блаженному одиночеству вот-вот придет конец.
Она занялась завтраком. Надо будет рассказать ребятам, что произошло, а на пустой желудок кто ж ее станет слушать? Должна верить, мысленно повторила она… Что ж, пока что она верит в то, что ей суждено чуть не каждый день готовить еду на целую ораву.
Брэнна пообещала себе, что, когда они отправят Кэвона в ад, она устроит себе отпуск, поедет куда-нибудь в теплые края, где будет много солнца и где она много дней подряд и близко не подойдет к кастрюле, сковороде или сотейнику.
Она принялась замешивать тесто для оладий – захотелось опробовать один новый рецепт, – и тут вошла Мира.
Подруга уже приготовилась ехать на свою конюшню и была в рабочей одежде – в толстых брюках, теплом свитере, крепких сапогах. Темно-каштановые волосы она заплела сзади в косы.
Мира недоверчиво взглянула на подругу.
– Я обещала, что сегодня я готовлю завтрак.
– Я рано поднялась – ночь была беспокойной. И у меня уже побывали гости.
– Здесь кто-то есть?
– Был. Буди остальных, и я вам всем все расскажу. – Она замялась. – И лучше, чтобы Коннор или Бойл позвонили Фину и попросили тоже приехать.
– Значит, Кэвон. Неужели вернулся?
– Он вернется, это точно, но сегодня это был не он.
– Позову остальных. Все уже на ногах, так что мы быстро.
Брэнна кивнула и начала жарить бекон.
Первым явился Коннор и по-собачьи втянул носом воздух.
– Сделай что-нибудь полезное, – велела она. – Накрой на стол.
– Будет немедленно исполнено. Мира сказала, что-то случилось, но Кэвон ни при чем.
– Неужели ты думаешь, что я стала бы возиться с этими оладьями, если бы у меня вышла стычка с Кэвоном?
– Нет, конечно. – Коннор принес из буфета тарелки. – Он держится в тени. Он стал сильнее, чем был, но еще не совсем залечил свои раны. Я его пока почти не чувствую, но Фин так говорит.
Кому уж лучше знать, как не Фину Бэрку, подумала Брэнна, ведь он одной с колдуном крови и даже носит клеймо Соркиного проклятья.
– Он уже едет, – добавил Коннор.
Сестра лишь кивнула. Коннор прошел к двери и впустил Катла.
– Вы на него только посмотрите! Мокрый, как морской котик.
– А ты его обсуши, – начала было Брэнна, но со вздохом осеклась, видя, как Коннор решил задачу, только поведя ладонями над мокрой шерстью собаки. – Для этой цели у нас в постирочной лежат полотенца.
Коннор лишь усмехнулся – улыбка мгновенно озарила его красивое лицо, а в зеленых, как мох, глазах сверкнули искорки.
– Он уже сухой, это куда быстрее, да и полотенце стирать не придется.
Вошли,
