деле торжествующая барышня пыталась совладать с внутренним карнавалом. Сердце пело и плясало, едва не выскакивая из груди, в мозгу вместо мыслей взрывались праздничные фейерверки, запускались яркие надувные шары, рассыпались миллионом разноцветных кругляшей конфетти.
Он ждал. Театральная пауза затянулась, но торопить девушку парень не видел смысла. Знал по себе: иногда нужно время, чтобы мозг обработал информацию и выдал ответ. Ксюша хорошо владела собой, но он держал её одной рукой чуть повыше талии и чувствовал сумасшедший стук сердца, да и её интерес к нему был очевидным.
Она оказалась куда многограннее, глубже, загадочнее. Искренняя и хитрая, даже лукавая. Огненная, яркая, страстная и при этом обладающая поистине холодным разумом. Доверчивая и ранимая и в то же время предприимчивая и пробивная.
Интересная. Очень интересная.
– Ладно, думаю, стоит попробовать. Но я пока лучше буду настраиваться на дружеский лад, а ты, бесстыжий соблазнитель барышень в неприемлемых местах, уж будь добр, держи себя в руках и не сильно меня домогайся. Я не хочу в тебя влюбиться и потом получить взамен не парня, а друга. Это будет не очень честно, согласись. В общем, требую фору.
– И твоя фора – это…
– Твоё обещание не соблазнять меня, пока не влюбишься, – Ксюша смотрела прямо и говорила уверенно, без ложной скромности и каких–либо ужимок.
– Шах и мат, – пробурчал парень себе под нос, но на условие согласился: – Хорошо, я обещаю нарочно тебя не соблазнять, но, если вдруг ты решишь соблазнить меня, сопротивляться не буду даже для приличия, так и знай.
– Не соблазнять нарочно и не соблазнять – это как бы разные вещи, – въедливо «просматривала договор» девушка.
– Ксюша, чисто теоретически, мы можем внезапно потерять голову от страсти в подходящем, ой, ты вроде бы сказала «приемлемом» для неё месте, – не удержался от небольшой подколки Сева. – Я не могу дать тебе стопроцентную гарантию в таком деле. Тогда ведь мы тоже не планировали близкое знакомство, вышло спонтанно.
– Я поняла твою мысль. Хорошо, – согласилась по–деловому Ксюша.
График они всё–таки составили. И даже почти не отвлекались друг на друга. Почти, но не совсем. Когда Ксюша пришла домой, щёки её были настолько красными, а глаза так сильно блестели, что любопытная мама едва дала ей скинуть обувь.
– Ну, давай скорее. Мыть руки и на кухню! – торопила она, сверкая голубыми глазищами и подталкивая дочь в сторону ванной комнаты. – Вижу, ты довольна. Удачно?
Она стояла в дверном проёме, перекрыв пути отступления, хотя дочь и так не стала бы скрытничать. Но терпение у женщины закончилось минут через тридцать после того, как любимая кровинушка убежала на своё не свидание, а почти деловую встречу.
Естественно, она не писала и не звонила! Не мешать же дочери устраивать личную жизнь, тем более, что убежала она к парню, по которому с ума сходит и тоскует уже месяц. И с каждым днём эта тоска
