style="font-size:15px;"> – Что-то наводит меня на мысль, госпожа ведунья, будто ты прекрасно знаешь, о чем пойдет наш разговор.
Ваэлья не отвела глаз, лишь вздохнула и чуть опустила ресницы, подтверждая его правоту.
– Ну и что же ты имеешь сказать нам? – король приподнял бровь, выжидательно уставившись на собеседницу.
Он делал вид, будто совершенно спокоен, но Элея знала наверняка – любопытство и волнение распирают короля. Ваэлья же явно была напугана. Воздух между этими двумя напряженно сгустился. Сама принцесса точно и не присутствовала в кабинете отца – так… маячила где-то бледной тенью.
– Мне был сон… – первые слова со стороны ее наставницы, до того не проронившей даже приветствия, прозвучали неожиданно спокойно и как-то… обреченно. – Давно. Еще когда Элея носила девичьи платья. Я видела ее на троне, а рядом с ней – двух мужчин. Один был коронован и сидел на белом жеребце, второй сиял, как небесный посланник, но одежду его покрывали не Жемчужины Мудрости, а золотые бубенцы. Полагаю, нет нужды говорить, кем каждый оказался в реальности… То был лишь первый сон из череды многих. Сияющий мужчина являлся мне неоднократно. И я была убеждена, что однажды встречу его наяву. Так оно и вышло. Последний сон о нем я увидела незадолго до известия о беде, постигшей Патрика. Во сне рядом с ним вновь была Элея, а сам он стоял на распутье с завязанными глазами и оковами на руках и ногах. Этот сон имел два конца. В первом ваша дочь набросила на голову человека с бубенцами белый саван и ушла по одной из двух дорог навстречу солнцу. Во втором она разомкнула оковы и сняла повязку с его глаз. И тогда для них остался только второй путь – в самое сердце грозовой бури…
Тишина повисла в кабинете на несколько долгих минут. Король сидел, буравя взглядом пустоту перед собой. Элея считала удары сердца. Ваэлья прикрыла глаза и казалась каменным изваянием.
– Выходит, я был прав… Ты с самого начала знала, что этого парня можно вернуть, – проронил наконец король. И принцесса увидела, как ее наставница медленно кивнула.
Еще несколько минут тишина полнила кабинет. Элее казалось, будто она сейчас растает, растворится в ледяном безмолвии. Осознание, что все это время ведунья и в самом деле знала, где искать спасения для шута, но почему-то молчала, повергло принцессу в настоящее оцепенение. Потрясение было сродни тому удару по голове, который Элее пришлось пережить однажды, упав с ветки дерева.
Она медленно села на скамью для служанок.
– Да… я не имела права решать за нее, – печально сказала Ваэлья королю. А затем перевела взгляд на Элею: – Это только твой выбор, дитя. Только твой. И ты сделала его, когда рассказала отцу об истинной сущности Патрика. Ты выбрала свою дорогу… Не смотри на меня так, прошу тебя. Если бы ты знала, какую боль испытывала я, храня молчание… Хвала богам, ты не в силах этого даже представить. Все то время, что ты мучилась выбором между его жизнью и смертью, я переживала гораздо худшее. Ибо ты не могла собраться с духом позвать
