он получил от волунтракеса, оказалось ему впору. Как говорится, словно по нему шито. «Было бы странно, если бы было иначе, – ответил он себе на свое наблюдение, – не тяп-ляп все-таки. Мерочка-то надежная.» Он имел в виду снятую с себя копию-видение. И еще додумал: «Ну еще осталось, чтоб зашел, и на тебе сразу образовалась… чтоб вообще пальцем не шевелить. Мыслью.» И еще одна мысль: «Так, оборзеваю…»
В столовой его ждала Аэлита. Стол был красиво накрыт, на нем расположилось сразу много тарелок, тарелочек, ваз, вазочек. И в них горы, как сразу стало ясно, вкусностей и сладостей, среди которых Вова узнал только клубнику со сливками, кисть винограда и шоколадные конфеты. Были еще более-менее знакомые мороженое и пирожные, но вид их (и вкус) не были привычными.
Аэлита, которая сама накрывала на стол, как радушная хозяйка усадила гостя с Земли в кресло и сообщила:
– Сейчас кофе принесу и начнем наш маленький банкет по поводу нашего прибытия. К сожалению, у нас не принято пить спиртное перед выходом из дома, поэтому придется праздновать таким образом – чисто десертом. А шампанского, если что, вечером вмажем.
– Ну и ладно. Обойдемся. Я от сладостей еще сильней балдею. Да и, честно сказать, я и так словно пьяный от всего… Шутка ли: проснулся на другой планете, в сказочном мире, в гостях у самой замечательной девушки…
– А как тебе наш славный портной – «гардеробчик»? Одежда удобная? – поинтересовалась Аэлита.
– Да ты знаешь, этот ваш во… лунтракес тоже неплохое изобретение, почти как это. – Он показал на шар нямстора. – Смотри-ка, что он «наготовил». Как на царском столе, ей-богу. Даже начать боязно. Аэлиточка, ты меня, видно, хочешь наповал сразить. Столько всего необыкновенного – сразу… Балуете меня, матушка, балуете.
Володя был счастлив и, как ребенок, попавший на веселый праздник, возбужден. И все время возвращался к мысли, что он сказочный герой, а все происходящее – плод воображения.
– Аэлита, я вот насчет… Ты мне все рассказывай и показывай так, как будто я неожиданно появился здесь… Свалился на Марс… То есть я хочу сказать, все, что ты мне говорила… там… дома… на Земле (при этих словах у Володи немного похолодело внутри, как во время затяжного прыжка) … и то, что я вижу здесь… Понимаешь, ну, словом, – небо и земля. То есть, я это – то, что ты рассказывала, – как-то пытался представить, но не мог. Или, во всяком случае, совсем не так представлял. А здесь вижу, но не могу вспомнить, что я об этом слышал. Как будто я слышал про другое… че-то совсем непонятно говорю… В общем, давай условимся, что я ничего не знаю о Марсе, – вернулся он к тому, с чего начал, – первый раз слышу… вижу. Правда.
Вот представь, что крестьянину 16-го, скажем, века, из глухой деревни рассказать… Ой как вкусно-то, а! м-м-м! – прелесть!.. рассказать, к примеру… А ты себе представляешь жизнь того крестьянина? Поле, изба с лучиной, печь по-черному, жена, дети, скотина разная в избе прямо, картошка, капуста… стоп, картошки еще тогда даже не было на Руси… мясо, брага, лес, дрова – все, что
