марте ещё было очень холодно ночами, но к полудню воздух прогревался и чувствовалось, что настоящая весна не за горами. Постепенно сошёл и растаял даже смерзшийся и залежавшийся у забора снег, проклюнулась свежая зелень – трава и мелкие цветочки.
Но именно весной, которую так ждали, и пришла беда.
Ольга заболела.
Поняла она это не сразу – списывала слабость и недомогание на усталость и недосып.
Первой на темные круги под глазами, которые она тщательно припудривала, и на её бледность обратила внимание Лариса Матвеевна. Заставила сходить к врачу и сдать анализы.
Она вяло пообещала, но тянула несколько недель, ссылаясь на занятость.
Директриса пришла к ним домой в выходной, отправила девчонок во двор и долго убеждала Ольгу подумать если не о себе, то хотя бы о детях. Потом припугнула, что снимет ей нагрузку в школе и заберёт часы в школьной библиотеке.
– Ты в зеркало на себя смотрела? – грозно спросила она. – Призрак ходячий. Бери больничный и поезжай на обследование в областной центр. Вот тебе телефон, спросишь Изабеллу Александровну Лифшиц. Скажешь – от меня. Получишь и внимание, и заботу, и все остальное, что потребуется. Она серьезный врач. Завтра и начинай.
Изабелла Александровна оказалась и впрямь очень внимательным и знающим врачом. Она послала Ольгу на множество анализов и отпустила домой дожидаться результатов.
Следующий визит отличался от прежнего. Врач что-то долго листала, не говоря ни слова, а потом, посмотрев Ольге прямо в глаза, спросила:
– С кем живёшь?
И, выслушав ответ, вздохнула:
– Детей есть с кем оставить?
– А что? – не поняла Ольга.
– А то, что оставляю я тебя у нас. Ляжешь на несколько дней в больницу. Надо провести дополнительные анализы, а если подтвердится – срочно начинать лечение. Неплохо бы в Москве, но начнем у нас. Надо будет – Ташкент задействуем, там тоже неплохие силы есть. До Москвы тебе не добраться, – с пониманием проронила она. – Ну, да ничего, будем тебя вытягивать на месте, – она помолчала, протирая очки белоснежным носовым платком, и добавила строго и отрешённо, вдруг перейдя на официальный тон:
– Я хочу, чтобы вы поняли – дело серьёзное, очень серьезное. Сколько всё это продлится – сказать сложно. А потому – мобилизуйтесь, подумайте, с кем оставите детей на это время, чтобы в больнице голова о них не болела и чтобы все силы и энергия были пущены в одном направлении – на выздоровление, – она сложила в стопку листики с анализами, отложила в сторону очки и добавила уже другим тоном:
– Легко не будет. Езжай домой, организуй там всё, детей пристрой, а в понедельник я тебя жду прямо с утра.
5
Ольга вернулась домой, когда девочки ещё были в школе. Села к столу и долго сидела, опустив голову на руки. Не было ни мыслей, ни планов, ни желания что-либо предпринимать. Да и сил не было,
