утробе матери или чуть позже. Я никогда его не видел. Люди говорили, что у моего отца тро ко чен по – «большой живот». Это образное тибетское выражение, которое означает, что человека нелегко разозлить, и мой отец, говорят, и вправду не был вспыльчив. Когда мы с мамой отправились в Тибет, она несла меня через Гималаи в бамбуковой корзинке. Мы добрались до монастыря Риво Сангье, которым управлял учитель Трульщика Ринпоче. Монастырь располагался прямо за горой Эверест. Там мама иногда ходила на учения, но она была безграмотной женщиной, никогда не учила тибетский алфавит. Она не могла читать тексты, только посещала учения. Все ламы давали комментарии к различным текстам, но она всего этого не понимала, просто сидела и читала мантру мани. Когда ламы давали людям советы, например, объясняя, что перед учителем нужно сидеть с почтительно сложенными ладонями или что во время чтения мантр нельзя отсчитывать на чётках сразу по две бусины, только по одной, она их слушала и непрерывно начитывала мантру ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ – все дни напролёт!
Я, конечно, читаю тексты, но у моей матери было в сотни раз больше сострадания, чем у меня. Моё же сострадание подобно облакам в небе, которые, не успев возникнуть, тут же исчезают. Мама не знала азбуку, не читала книги по Дхарме, но была такой сострадательной! Когда мы с ней жили в Катманду, она всегда жалела непальцев, которые ходили по дорогам босиком. У неё было невероятное сострадание, какое мне и не снилось! В первую очередь она думала о других, не о себе.
Каждый день с утра до вечера она читала мантру мани – вот откуда её сострадание! Однажды она предсказала мне, в каком году умрёт. Это произошло в Варанаси во время посвящения Калачакры, которое даровал Его Святейшество Далай-лама по просьбе ФПМТ. Думаю, у неё был рак, но тогда мы об этом не знали. Год своей смерти она мне сообщила, когда мы с ней стояли на крыше монастыря. Она читала пятьдесят тысяч мантр мани в день, будучи совершенно безграмотной. У неё было столько милосердия!
На моей родине Солу Кхумбу много деревенских храмов, где бабушки и дедушки делают ньюнгне – практику Авалокитешвары – и читают мантру мани. Ньюнгне – это пребывание в затворничестве телом, речью и умом. При этом некоторые его участники также голодают, но «голодание» – не точный перевод этого слова. Ньюнгне – это пребывание в затворничестве, а голодание или пост – лишь его часть, предназначенная для очищения от неблагой кармы, в основном, тела. Соблюдение поста – лишь небольшая часть практики ньюнгне.
В Солу Кхумбу все бабушки и дедушки так же безграмотны, как моя мать, они не изучали алфавит, и даже мало кто из них получал посвящения от лам – в тех деревнях это большая редкость. Они целыми днями только и делают, что читают мани с большой преданностью Гуру Авалокитешваре. Также они коллективно принимают Восемь обетов Махаяны. Большинство из них не знают молитв – кроме монахов, конечно, и некоторых мирян, которые после прохождения такого затворничества начинают учиться. Старики же просто читают мани с сильной
