над плечами Марка клубился страх горчичного цвета. Мама шла в мастерскую. Дальше наступало ожидание – мучительное ожидание. Рут и Джой сидели у себя и не представляли, что сейчас делает Марк. Слышали, как отец топает в свою спальню, возвращается, идет к Марку.
Затем раздавались крики…
Лишь пару лет назад Джой поняла, что самого Христа в кухне нет, и перестала мучиться мыслями, есть ли у парящего над столом гостя трусы и не начнет ли капать в тарелку Его кровь из ран от гвоздей.
Хотя в кухне парил только Его дух, ей все равно хотелось, чтобы невидимый гость ушел. Почему бы Христу не следить за другими грешниками, которые грешат сильнее Джой и Марка? Она торопливо помолилась о прощении за столь ужасные мысли. Отвела взгляд от вышивки, доела. Они с мамой убрали пустые тарелки и принесли консервированные груши с большой порцией сливок – их собирали с молока Мэйси, которое Колин каждое утро приносил из хлева в ведре. Когда отец съедал десерт наполовину, Джой или мама обычно ставили чайник, чтобы вовремя подать чай и печенье с изюмом.
Однако сегодня, прежде чем приступить к чаю, отец вдруг резко отодвинул от стола стул. Тот яростно скрипнул по полу, и все вздрогнули – кто провинился на этот раз? Отец шагнул к кухонному шкафу, извлек оттуда темно-коричневый пузырек и потряс им перед лицом Марка.
– Видишь? Из-за тебя я вынужден принимать вот это!
Достал из холодильника «Пассиону», которую больше никому не разрешалось трогать, закинул в рот две голубые капсулы и запил их желтой шипучей жидкостью прямо из бутылки. Обернулся, и Джой поспешно уставилась в свою миску, не смея пошевелить даже пальцем; ложка застыла в груше. Джой услышала, как отец закрыл холодильник, убрал в шкаф таблетки и вернулся к столу. Взял чашку с чаем. Джой решила, что опасность миновала и можно продолжить ужин. Поднесла ложку к губам, подняла голову – и встретилась с пристальным взглядом отца.
– Не думай, что ты лучше его. Тайком ходишь в большую комнату, как подлая грешница?!
Джой окаменела. Угри задергались.
– Придет и твой час, не сомневайся. Придет твой час.
В этот миг Джой поняла: однажды она сделает нечто столь плохое – столь грешное и ужасное, – что отец крикнет «в комнату» уже не Марку, а Джой. И когда такой день настанет, отец отрубит руки-ноги и ей, и она умрет, вдыхая густой запах собственной крови.
Глава 3
Джой и Джордж
1 февраля 1983 года
– Здравствуйте! Я доктор Купер, – говорит она до ужаса сладким голосом, приглашая в кабинет. – Однако зовите меня Вики, милочка. Вики, с одним «к». – И протягивает потную ладонь.
Ладонь пухлая, горячая, влажная. Гадость.
– Мы общались по телефону на прошлой неделе.
– Да. – Я незаметно вытираю руку о джинсы.
– Какая вы молодец – приехали издалека ухаживать за престарелым отцом… – Вики падает в кресло за столом. –
