товарищ Сталин, – Абакумов четко повернулся, щелкнул каблуками и вышел.
Встреча Сталина с начальником Главного политуправления Красной Армии Щербаковым.
– А скажите-ка мне, товарищ Щербаков, – сказал Сталин, прохаживаясь мимо стоящего навытяжку Щербакова в штатской одежде, – как у вас поставлена партийно-политическая информация? Как проходит информация прямо от солдата и до Верховного Главнокомандующего?
– Партийно-политическая информация в частях действующей армии и тыла поставлена в соответствии с требованиями президиума и ЦК нашей партии, товарищ Сталин. В каждом отделении есть свой политический информатор, который докладывает политруку, политрук комиссару, комиссар готовит политдонесение в политотдел дивизии и армии и все это скапливается в аппарате члена Военного Совета, откуда обобщенные данные поступают непосредственного ко мне для личного доклада Вам.
– Складно говорите, товарищ Щербаков, – сказал Сталин, посасывая потухшую трубку, – а вот почему я не от вас узнаю о немецком офицере, во весь рост расстреливающего наших командиров серебряными пулями? Как в тире. Как каких-то вампиров или вурдалаков.
– Мне об этом докладывали, – товарищ Сталин, – но я решил перепроверить эту информацию, чтобы не докладывать Вам непроверенные слухи.
– Ну, что же, – сказал Сталин, – это хорошо, что вы не кормите меня своими сводками Совинформбюро, иначе бы я поверил, что наши войска уже стоят у ворот Берлина в поисках последнего немецкого солдата, которого убили на Курской дуге. И не возражайте, – жестом руки остановил Щербакова генсек, – вы делаете очень полезное дело, вселяете в людей уверенность в нашей победе. Главное, чтобы никто не имел доступа ко всем сводкам и не пересчитал, сколько раз мы уничтожили армии Гитлера. Шучу. Делом серебряного офицера не занимайтесь, сохраните все в тайне. Им занимаются компетентные товарищи. До свидания, товарищ Щербаков.
На ватных ногах начальник Совинформбюро и главного политуправления армии вышел в приемную.
– Здравствуйте, товарищ Щербаков, – приветствовал его генеральный комиссар безопасности Лаврентий Берия. – Как настроение у товарища Сталина?
– Не приведи Господь, товарищ Берия, – сказал Щербаков, – что же вы мне ничего не сказали про серебряного лейтенанта?
– Какого лейтенанта? – осипшим голосом спросил Берия.
– Того самого, – сказал Щербаков и достал из кармана коробочку с заграничным лекарством Validolum, бросив одну приятную таблетку под язык.
– Проходите, товарищ Берия, – пригласил секретарь Сталина.
Войдя в кабинет, Берия попытался щелкнуть каблуками сшитых на кавказский манер сапог, но щелчка не получилось, а получилось болезненное соударение пяток.
– Что, Лаврентий, – насмешливо сказал Сталин, – не получилось первым доложить?
– Зато
