именно на его дверь.
‒ Что это за место? – спросила я.
‒ Больница Девы-хранительницы, ‒ ответил лорд Бестерли, и его голос прозвучал обеспокоенно. – Идёмте. Надеюсь, с вашим сыном не случилось ничего серьёзного.
Но попасть внутрь оказалось непросто. Сначала нас банально не хотели впускать, сославшись на то, что по распоряжению управляющего в ночное время принимаются только пациенты, которым нужна неотложная помощь.
Тогда-то я и сообщила, что упала в обморок, и перед глазами до сих пор темнеет.
Этого оказалось достаточно. Нам позволили войти. Даже проводили в приёмный кабинет. И вот там-то лорд Бестерли устроил дежурному врачу и сестре форменный допрос. А они сообщили, что примерно два часа назад к ним принесли мальчика лет пятнадцати.
‒ Что с ним?! – воскликнула я, нервно вцепившись в руку Эйтана. Он поморщился, но возражать не стал. – Его имя Ильер?
‒ Не знаю, тиса, ‒ покачал головой молодой врач. – Мальчишки, принесшие его, сразу сбежали, а сам он без сознания.
‒ Пожалуйста, пустите меня к нему! – взмолилась, уже себя не контролируя.
‒ Как он выглядит? – ровным серьёзным тоном поинтересовался лорд Бестерли.
Но вместо доктора ответила сестра.
‒ Пусти их, тут же сразу видно, что это его родители. Парень дико на отца похож. Это даже несмотря на гематомы видно.
‒ Гематомы… ‒ ошарашенно повторила я.
Врач вздохнул и всё-таки направился к двери. Мы последовали за ним.
Остановился он только на втором этаже у двери в конце коридора. Снова обернулся к нам и сказал:
‒ Палата общая. В ней сейчас все спят. Тихо посмотрите и снова выходите сюда. Поговорим тут. Только, пожалуйста, давайте без истерик. Мальчика потрепали, но ничего непоправимого нет.
И, толкнув дверь, первым шагнул в большую палату. Сейчас она освещалась только тусклым зеленоватым фонариком под потолком. Я слышала, что такие светляки, созданные целителями, сами способствуют ускорению излечения больных.
Ильера увидела сразу. Он лежал на узкой койке у окна – одной из пяти имеющихся в палате. Его лицо было бледным, под глазом образовался большой синяк, бровь и губа были разбиты, голова перевязана, а на бинтах проступила кровь.
Это зрелище оказалось для меня слишком… слишком болезненным. Я снова схватилась за лорда Бестерли, а он в ответ просто обнял меня за плечи. А потом и вовсе поспешил вывести из палаты.
‒ Ваш мальчик? – спросил врач, когда мы снова оказались в коридоре.
‒ Наш, ‒ ответил Эйтан. – Расскажите, что с ним. Какого характера раны? Каким образом получены?
Его голос звучал строго, по-деловому. Как у настоящего стража порядка.
‒ Драка, ‒ развёл руками доктор. – Из самого неприятного – сломаны два ребра. Мы срастили, но нужно время, чтобы магия закрепилась. Потому в ближайшие три дня ему лучше вообще с постели
