иначе его будет не спасти.
Передать? Проще сказать, чем сделать. Я такого не умею.
Пушок дышал, но как-то прерывисто и странно.
– Как мне это сделать? – в панике обернулась к парню. Погорячилась, называя его мужиком.
– У каждого свой способ. Кто-то берет за руку и дарит свои силы. Кто-то использует старые заклинания. Спасай, как знаешь, как учили…
– Да не учили меня!
Пушок дернулся и замер. И я поняла, что все, это конец…
Но не может же наша история так закончится? Нет, серый эгоист, я тебе не позволю!
– Не помрешь! – схватила за шкирку, зарываясь пальцами в ещё тёплую шерсть. – Чего придумал? Бросить меня? Нетушки!
Я помнила, как делали общие щиты мои студентки, без использования всяких заклинаний, только силой мысли. Раз они могли, то и я смогу! Представила свою магию рекой, наполненной водой из старых сказок, живой водой. Я вытащу Пушка обратно, чего бы мне это ни стоило!
Мои руки засветились, но не как та зверюга, а тёплым и родным сиянием, которое успокаивало и обещало, что все будет хорошо. Как же я на это надеюсь.
Кошачью тушку постепенно окружало этим светом, но медленно и только сверху. Оно даже шерсть практически не затрагивало, словно у моей магии не хватало сил воскресить Мурито.
– Слишком мало, – проронил парень, которого мне тут же захотелось прибить. – Ты права, ты очень слабый маг. Его не спасти.
Это мы ещё посмотрим! Я сдаваться не намерена. И вообще, все это похоже на то, как магия с той зверюги скатывалась. Вода и жир? Ну ж, возьмём, значит, средство для удаления жира и все тут отмоем!
В груди появилась боль, мои несчастные лу предупреждали, что их недостаточно, но я упрямо пыталась найти или очистить от чужой магии хоть крошечный кусочек серого тельца.
Меня признала рудонская магия! Мой брат – гоблинский вождь! Так почему у меня ничего не выходит?
И словно в ответ на мой мысленный крик, рядом, ощутимое, но невидимое, появилось нечто. Какая-то магия знакомая и чужая одновременно. Я схватилась за нее, словно утопающий за соломинку, в надежде, что это спасет моего пушистого друга.
Ничего не происходило, не менялось, и я почти отчаялась, решив, что теперь уж точно конец. Пушок погиб, и это случилось по моей вине! Если бы я только не потащила его с собой!
– Варя, ты меня задушишь, – сдавленно донеслось откуда-то из комка шерсти, который я прижимала к груди. – А еще я уже промок. Чего ты ревешь?
– Надо же… Получилось.
Из ступора меня вывело именно это удивление в голосе парня.
– Мурито! – завизжала я, еще сильнее стискивая котяру в объятиях. – Пушочичек мой! Живой!
– Пока что, – прохрипел он, пытаясь выбраться на волю. – Выпусти…
Но как я могла его отпустить? Ведь только что уже попрощалась с моим профессором, на полном серьезе думала, что больше не услышу это мурлыкающий голосок.
– Я
