но и помыслить не могла, что когда-то и у самой такое появится.
Шикарное. Исключительное. Ослепительное.
На миг бросив взгляд на гостей, моя улыбка исчезает. Лицо горит и я ощущаю неприятное жжение. Чужая зависть острыми иглами впивается в кожу, вгоняя разрушительный яд.
Женщины едва сдерживают свои эмоции, силясь церемонно улыбаться. Розанова мечтает заполучить чуть ли не каждая первая в этом зале. Хоть как – в мужья, в любовники, в спонсоры.
С ним открываются закрытые двери.
Вздыхаю.
Мне этого всего не надо.
Мысленно стряхиваю с себя поток проклятий и обещаю себе, что буду бережно хранить такой дорогой подарок, но под замком. Ещё не хватало нацепить на себя влюблённых химер. В целях безопасности отхожу от Игната на пару шагов, в силовое поле Давида и превращаюсь в камень.
– Влад, я думаю, что уже пора начинать рассаживать гостей! – подгоняет мама. – Ию поздравили, пусть включают развлекательную программу!
– Командуй, милая. – даёт позволение папа. Мама подзывает к себе ведущего, а я в это время внутренне ликую.
Постараюсь сесть с девчонками, подальше от Розанова, а то с ним я совершенно не могу расслабиться. Спина напряжена, в висках стучит, горло пересохло.
Машинально облизываю губы и от вспыхнувшего пристального взгляда становится ещё душнее. Игнат рассматривает меня так, будто никогда не видел. Кошусь на папу с Давидом. Не замечают, перекидываются тихими насмешками над новой пассией известной в городе банкирши. Очередного молодого альфонса с собой привела. Женщине пятьдесят восемь лет, а всё пытается бабочек в животе оживить. Что-то пока безрезультатно.
– Идёмте! – вклинивается мама, зовя всех к столу. – Все сплетни потом! – зыркает на смеющегося сына. – Давай, доченька, мы вон там сидим! – огорошивает меня, указывая на стол, где рядом с моей именной карточкой лежит точно такая же с фамилией «Розанов».
Глава 3
Я едва ли сдерживаю свою напористость, срабатывает нервозность. Личные границы нарушены, я непозволительно близко к Ие, прямо на глазах её семьи. Но даже так между нами не исчезает дурацкая тишина. Избегает зрительного контакта, хоть и глядит по сторонам. Куда угодно, но не на меня. Бездействие убивает. Я ждал несколько лет, чтобы проявить себя, а сам сижу, как истукан и тупо пялюсь. Немой манекен с головой, повёрнутой направо. Будто переклинило.
Вопиющая неправильность всего, что происходит. Почему малышка морозится? Боится?
Я зол и разочарован. Думалось мне, что сегодня точно завладею вниманием Ии, а по факту кукиш. Вот она, рядом, в дурацком метре от меня, а я связан по рукам и ногам. В венах вскипает кровь. Пытаюсь перегореть втихую, но ломка распространяется шумными вздохами, так хочется снова прикоснуться к ней. Кожа у неё изнеженная, шёлковая, незатроганная. Борюсь с желанием зацеловать её до сбитого дыхания, сжать хрупкое тело, закрутить эмоции на полную катушку.
На её щеках
