И в какой-то момент даже подумал, что ничего и не было. Просто спросонья мозг дорисовал продолжение сна. Вот и всё. Но Антон сумел-таки разговорить его, поставив на стол бутыль самодельного вина, и ловко разлив его по стаканам.
– Давай, Миш, выпей чуток. Согрейся, – он взял стакан и слегка коснулся им стакана, предназначавшегося Мишке. Тот нехотя, но всё же тоже взял стакан, отпил немного, хотел поставить обратно, но Антон быстро проговорил: – Нет-нет, до дна.
Мишка чуть поморщился, вино было довольно кислым, выдохнул в сторону и осушил залпом стакан.
– Вот, молодец, – одобрил участковый и пододвинул к нему тарелку с нарезанным сыром. – Бери. Закуси. И яблочко хошь? – он потянулся к миске полной яблок, взял одно и положил перед Мишкой на стол. – Извини, другого закуся нет. Светка, уже неделя, как уехала. А я сам не любитель готовить.
Мишка, слегка захмелев, хрустнул яблоком. На душе стало теплее. И вообще всему телу. Ночной кошмар стал таять, как утренний туман, и ему вдруг стало даже весело. Сидит с участковым, как с приятелем, попивает винцо, хрустит яблоком с его огорода. Благодать.
– Ну, так что там у тебя стряслось? – участливо спросил Антон, – Чего в таком виде ночью по деревне шастал?
Мишка пьяненько улыбнулся, махнул рукой и нехотя сказал:
– Да ничего особенного, Антон Сергеич. Глупость…
Участковый остановил его жестом:
– Ты это, брось меня по отчеству называть. Давай по-простому – Антон. А то я стариком себя прям чувствую рядом с тобой. Я ж ещё совсем не старый. Тридцать шесть всего. А тебе?
Мишка смутился:
– Мне-то? Двадцать три.
– Ну вот, – усмехнулся Антон, – всего-то тринадцать лет разница. Считай, братан младший. Ну, или племяш, – он слегка стукнул Мишку по плечу, – давай, племяш, рассказывай, – и он снова потянулся за бутылью, и ещё немного плеснул в стаканы себе и Мишке.
Мишка перестал кочевряжится и рассказал всё, в подробностях. Что с ним произошло. И не только с ним, но и с Николаем. Неприменул сказать, что Фёдор считает, что Колька сгинул. И даже рассказал про не то сон, не то явь, как они с Федькой ходили к Эльзе, и та превратилась неожиданно в старуху. Услыхав про превращения Эльзы, Антон не выдержал и рассмеялся.
– Ну, ты, дружище, загнул! – он вытер выступившие на глаза слёзы, – Что вы курите? А? Молодёжь! Может, с проверкой к вам нагрянуть?
Мишка замолчал и недовольно огрызнулся:
– Я вообще не курю. Ничего, – он отодвинул в сторону пустой стакан. – Сначала просите рассказать, что да как? А потом прикалываетесь.
Антон перестал смеяться.
– В первых, не просите, а просишь. Договорились же на «ты». А во-вторых, реально всё это выглядит смешно. Сам-то не находишь? Чтоб в наши дни ведьмы какие-то водились! Это ты переборщил, парень. И потом, – он сделал небольшую паузу и посмотрел, еле сдерживая улыбку, на Мишку, – эка невидаль! Деваха пришла к нему ночью под бок. Радоваться надо, а не бежать, как ошалелый в одних труселях на улицу.
– Боюсь