style="font-size:15px;"> Глава 12.
На службе
А тем временем, сидя за столом, низко склонив голову, что-то старательно писал на листе бумаги юноша в военной форме. Ночь наполняла пространство светлой грустью, мягко окутав его своей призрачной загадочностью. Стояла мягкая, сонная тишина, и только старые часы на стене, напоминали Арсению о неумолимости безвозвратного течения времени.
Он был влюблен. Уютно расположившись у окна, по вечерам, после занятий на службе, подолгу смотрел вдаль, где в отблесках неба ему временами казалось, что видит лик своей любимой. Но сейчас он писал ей очередное письмо, и не понимал, почему девушка ему так и не ответила.
«Может с ней что-то случилось, может плохо работает почта, может еще что-то», – рассуждал солдат. Письмо писал девушке длинное, не скупился на нежные и ласковые слова. Затем положил в конверт исписанный листок, чтобы на следующий день отправить на почту.
Время шло. Благодаря усердию и целеустремленности, молодой Арсений Родионов дослужился до сержанта. Его уважали товарищи по службе, но особенно по-отцовски любил начальник гарнизона полковник Михаил Иванович Лемешев.
Грузно расположившись на казенном стуле, и накрутив на палец пшеничного цвета усы, бравый служивый задумчиво и не спеша, мог часами рассказывать молодому капитану разные истории из своей жизни. И было уже не понять, где вымысел, а где правда, главное – это было общение двух близких по духу, но разных по возрасту и жизненному опыту людей.
– Ну, так вот, было время страшное – началась Гражданская война, – делился воспоминаниями полковник. – Как сейчас помню, все перемешалось, – белые, красные, бьются не на жизнь, а на смерть. Кругом кровь, раненные, дети осиротелые. А кто прав, кто виноват, не поймешь. Брат на брата пошел, сын на отца. Конец света!
А мне шестнадцатый годок пошел, и влюбился надо же, в такое лютое время в ясноглазую санитарку Катюшу. Ей уже было лет двадцать. Ноги стройные, загорелые, а заговорит ангельским голоском, я и таю. Но она меня особо не замечала, молод я еще был для нее. Но я был смелым и напористым хлопцем. Так вот, подглядел я как-то, что Иван, здоровенный двадцатипятилетний детина сплел свою коварную паутину и заманил в старый, барский заброшенный дом мою касаточку. Ну, я не промах, проследил за ними и спрятался. Сначала они о чем-то спокойно разговаривали, потом Катюша стала с ним разговаривать на повышенных тонах, он тоже. А она: « Ох, да ах, да убери руки от меня». Ну, я и выскочил в подходящий момент, чтобы защитить девушку, да угодил в темноте ногой в горшок глиняный и, потеряв равновесие, с лестницы, которая соединяла два этажа, стал падать вниз, но не растерялся и схватил ногу Ивана. Когда очнулся, то увидел, что стоит надо мной соперник, и смеется так противно. Я и не пойму, почему я лежу, а он нет, вместе же должны были с лестницы слететь. Ай, нет, лежит рядом со мной моя ненаглядная, а я до сих пор за ее ногу держусь. Ей ничего, а у меня врачи сотрясения мозга нашли.
