её жизни (и это не воздействие Кирилла, а собственная установка) также всегда достаточно регламентирован. Три дня в неделю она полностью посвящает своей внешности, а также гардеробу, немудрено, что идеальнее выглядеть мало у кого на Земле получается. Пару раз в месяц она отправляется на ранчо своего французского друга в Бордо, на плантациях которого выращивается виноград для производства вина высшего сорта класса AOC (Appellation d’Origine Contrôlée). Производство находится там же. Тоня занимается коммерческой стороной вопроса, надо признаться, весьма успешно, так что друг передал ей двадцать процентов фамильной винодельни в собственность. Кирилл и Тоня существуют как бы каждый в своём мире, но в тот момент, когда эти миры пересекаются, трудно представить себе двух индивидов более счастливыми.
Ещё двое людей, которых он считает вхожим в «круг избранных», являются московские галеристы, это Рома и Алиса, семейная пара. Эти, напротив, представляют собой единый организм и живут как один человек. Они никогда не используют местоимение «я», только «мы», причём по любому вопросу, вплоть до «у нас сегодня месячные». Рома представляет из себя с виду весьма брутального и мускулистого человека, такие обычно снимаются в сериалах про ментов, что очень не коррелирует с управлением художественной галереей, и кажется, что эстетического вкуса у такого человека по определению быть не может, что, разумеется, не так. Как раз Рома больше занимается концептом, Алиса же задействована в переговорных процессах и общении с прессой. И не столько за своё красноязычие – в этом-то она как раз весьма посредственна – сколько за визуальную несовместимость Ромы с этой ролью. Галерея их находится на Солянке, 4D Graphics называется, такая галерея-середнячок, но они за звёздами и не гонятся. Тем не менее, выглядят они оба достаточно респектабельно, им где-то около тридцати. Они из тех людей, которым и десять лет назад, наверное, было около тридцати.
Ещё один человек находится в близком круге Кирилла – Никита, которому двадцать пять или чуть больше. Этот абсолютно не поддаётся трафаретизации, и его достаточно трудно вписать в какую-то социально-типологическую нишу. В нём что-то есть от прошлого гедонистического образа Кирилла, но если Кирилл к жизни относился по факту, не задумываясь особенно ни над чем, то этот, напротив, всегда во всём ищет тайный мистический подтекст, и старается избегать рациональности, где только можно. Он обычно сам не очень представляет, чего хочет, потому никто особенно не принимает его всерьёз. Занимается он всем понемногу и ничем в сущности, и на этой неделе Кирилл мельком видел его в странном окружении за распитием алкогольных напитков из ближайшей палатки в районе Перово, где Кирилл был по делам типографии. Сегодня он ожидает его снова увидеть, видимо, в другом обличии и с другими напитками, но уверенным быть тут, конечно же, нельзя.
Только Кирилл успел подумать, что на часах 23:30, а «вечер как явление» ещё не начался, как скрип тормозов внизу под окном
