Ефим Яковлевич сам считал Дарью своей племянницей. Даша – племянница его любимой жены. И тот факт, что Люсьены нет в живых, в данном случае не играет решающей роли.
– Тогда такой вопрос, не собирался ли Ефим Яковлевич снова переписать завещание и сделать брата единственным наследником всего его движимого и недвижимого имущества?
– Не думаю, – ответила женщина и отвернулась.
Этот ее жест показался капитану подозрительным, и он спросил:
– Почему?
– Что почему?
– Почему вы не думаете, что ваш работодатель намеревался все оставить брату?
– Я знаю это. Захар не тот человек, которому можно давать в руки большие деньги.
– Вы чего-то недоговариваете? – насторожился капитан.
– Я сказала вам все, что мне известно.
– Хорошо. Пригласите сюда Ольгу Геннадьевну Мелихову. Что-то подсказывает мне, что старушка не жаловала покойного.
– Она с ним почти не общалась.
– Вот видите!
– Что я могу видеть?
– Не общалась, значит, имела на него зуб, – предположил капитан.
– Чтобы иметь на человека зуб, – не согласилась Овчинникова, – с ним нужно хотя бы ссориться. А Мелихова и Захар, по-моему, в этот раз и парой слов не перекинулись. Да и не выигрывала она ничего от его смерти. Даже если допустить, что Ефим Яковлевич все собрался отписать брату, он бы и Сонечке чего-нибудь выделил. А Захар никогда не выгнал бы из дома ни старуху, ни ребенка.
– Будем считать, что вы меня убедили. Но все-таки поговорить с Мелиховой не помешает. Так что, Диана Артемьевна, будьте любезны, пригласите сюда Ольгу Геннадьевну.
– Сейчас, – ответила женщина и вышла.
Глава 6
Капитан Турусов подумал о том, что они здесь, пожалуй, застряли надолго. Он надеялся, что его оперативники сумеют найти оружие преступления. Если никто отсюда не выходил, то нож должен быть где-то в доме, в крайнем случае, в саду.
Но следы в саду искать было бесполезно: даже если они были, то предутренний снег, сыграв на руку преступнику, замел их. И камер на особняке не было. То ли хозяин был уверен, что воры на его имущество не позарятся, то ли не желал наблюдения за личной жизнью обитателей его дома.
Охранники имелись, и камеры наружного наблюдения, обозревающие улицу, тоже. Но и те и другие смотрели на то, что происходит за пределами территории усадьбы. Сад и тем более дубовая роща были вне поля их зрения. «Что, если преступник не поленился спрятать нож в роще? – подумал Турусов и сам же себе возразил: – Нет, навряд ли кто-то, не рискуя быть замеченным, отправился ночью в рощу». Тихий шорох открывающейся двери отвлек его от мыслей.
– Можно? – спросил женский голос.
– Да, заходите. Ольга Геннадьевна? – произнес он полувопросительно, полуутвердительно.
– Да, Мелихова я, – подтвердила женщина.
– Садитесь, пожалуйста, – капитан указал ей на стул, стоящий напротив.
Женщина села и положила
