покачала головой:
– Лучше не знать свой возраст. У моей подруги Зинки жила ручная мышь. Хорошенькая, пушистая. И вот, когда справляли день рождения мыши – а стукнуло ей три годика – Зинка вычитала в журнале, что домашние мыши и живут-то всего два-три года. И по глупости рассказала мышке, что ей сейчас – будь она человеком – исполнилось бы девяносто лет. Мышь услышала такое, осознала возраст – и вмиг померла.
Магистр воодушевлённо заторопился вправо.
Там, конечно, стояла дверь. Саня уже не удивлялась нескончаемым дверям, но эта была особенная: высокая-высокая и узкая-узкая – будто бы вытянутая до потолка дверца одёжного шкафа.
Магистр постучал, повторяя:
– Магистрата… Магистрата… Магистрата…
Дверь открылась сразу.
Саня не видела Магистрату – спина старичка полностью перекрывала узкий проход – но была очарована сиянием, пролившимся из комнаты. Сияние выглядело так, будто все холодные цвета палитры красок смешались, и полученный оттенок заиграл вертикальными полосами света. Так, верно, переливалось и северное сияние, которого Саня никогда в жизни не видала.
– Чего надо? – спросил ворчливый старушечий голос.
– Я шёл спросить, – признался Магистр, – сколько мне лет. Но уже не хочу, потому что от этого знания мрут даже мыши.
– Вздор! – Магистрата захлопнула дверь у него перед носом.
Саня же серьёзно воскликнула:
– С Зинкиной мышью был не вздор, а всамделишно!
Дверь снова распахнулась, и старушечий голос озадаченно вопросил:
– Кто хоронится за тобой?
– Знать не знаю! – отчего-то радостно ответил Магистр. – Просто Саня.
– Мальчик Саня или Саня девочка?
Магистр неуверенно сказал:
– Скорей всего, Саня девочка. Потому что в платье, но без отчества и без фамилии.
– Зачем фамилия? – встряла в разговор заскучавшая Саня. – Просто – Александра.
– Входите, – позвала старушка. – И просьба: ноги не вытирать. Ни в коем случае!
Глава третья,
в которой оладьи водят хороводы, а Люминивый Попугай выделывается уже по полной
Саня протиснулась в проём двери и оказалась в огромной зале – природной пещере, образованной в недрах горы.
Высокий потолок был покрыт кристаллами хрусталя, усеян изумрудами и топазами. Они царственно сияли, порождая полосы холодного света, которые Саня видела из-за двери. Дивный свет нёс восхищение.
Посередине пещеры на малахитовом постаменте лежал исполинский прозрачный шар, диаметром, пожалуй, в два роста Сани. Постамент обегала дорожка, усеянная мелкими кристаллами-песчинками: ярко-жёлтыми, сочно-зелёными, пылающими красными. Смешанные, они искрились, создавая чарующую текучесть: будто ручеек многоцветья обтекал постамент с шаром.
Большую часть пещеры занимали глыбы гранита и мрамора,
