style="font-size:15px;"> Марфа нагнулась и сразу наткнулась взглядом на босые ноги.
– Кто тут?
Никто не ответил, только всхлипнул как будто. Марфа встала на четвереньки и полезла под стол. Там, прижавшись к стене, сидела жена хозяина Юля и смотрела на нее затравленными глазами.
Юля
За четыре, нет, уже почти четыре с половиной дня, что жила в гостевом доме, Марфа успела составить мнение обо всех обитателях. Хозяин Денис ей понравился сразу. Улыбчивый, приветливый, так же как и его мать Нина Михайловна, которая занималась стряпней. Выходило у нее вкусно и, как говорила она сама, «нажористо». Марфа с аппетитом уплетала оладушки, сырники, кашу и только нахваливала. Нина Михайловна шутливо кланялась ей и смеялась, довольная. Милые люди, решила она – и вот теперь с ужасом взирала на красные пятна на Юлиных руках, кровоподтек на скуле и ссадину на шее.
– Ради бога, только не говорите ничего, – шепотом взмолилась жена хозяина.
Марфа разозлилась:
– Да что тут говорить? Все и так ясно! Вылезай давай!
– Тише, прошу. Не надо. Я тут посижу до утра, и все.
До утра? Фигу с маслом!
– Вылезай, говорю, и пошли ко мне.
– Не могу. Они услышат.
– Не услышат. А если и услышат, то при мне драться испугаются.
Почему она вслед за Юлей говорит «они»? Славная женщина Нина Михайловна что, тоже участвовала?
– Иди за мной. Я постараюсь не шуметь.
Марфа на цыпочках двинулась в сторону своего номера. Юля, держась за стены, поплелась за ней и, войдя в комнату, села на пол у стены.
– Ложись на кровать.
– Не надо. Если что, я в ванной спрячусь.
– Глупости. Никто не будет ломиться в номер к гостю.
– Ты их не знаешь.
– Да кого их-то? Твоя свекровь тебя тоже била, что ли?
– Она не свекровь. Это мать моя.
Марфа так и села на кровать. Мать? Она не раз видела, как Нина Михайловна ласково общается с Денисом, с Юлей же разговаривает несколько суховато и как будто нехотя. «Свекровь, что с нее возьмешь? – думала Марфа. – Она и не обязана любить невестку». Марфа помнила, как разговаривала с ней ее собственная бывшая свекровь. Как будто одолжение делала. Но мать? Какими бы сложными ни были отношения с матерью у нее самой, мысль, что та может поднять на нее руку, даже в голову не приходила.
– Я думала, что… – начала она и заткнулась, увидев, как по Юлиным щекам текут слезы.
– У Дениса раньше столовая была. Мать работала директором. Потом столовая прогорела. Работы не стало. Денис предложил ей сделку: он ей – работу в гостевом доме, а она ему – меня.
– Как… тебя?
– Ну, в жены, конечно. Не в любовницы. Я институт окончила. Два языка знаю. Считай, работник почти бесплатный. За кормежку и одежку. Мать меня три дня била, а потом я сдалась. Идти-то
