раньше и тогда сможем делать все, что ты пожелаешь.
Все, что пожелаю я? Меня накрыла новая волна чувства, что я была нежеланна.
– Я сожалею, что я для тебя такое бремя и тебе настолько сложно физически сблизиться со мной.
– Нет, конечно нет. Это не так. Я хочу тебя. Ты красивая девушка, и я не могу дождаться, когда наконец займусь с тобой любовью.
Он поцеловал мою руку, но я ничего не почувствовала, и, честно говоря, идея заняться любовью с Джованни теперь казалась менее привлекательной, чем когда бы то ни было. Глаза его умоляли меня передумать, но я была полна решимости, хотя и чувствовала себя виноватой. Было бы только хуже, если бы я покончила с этим позже. Рано или поздно я все равно бы сделала это. Я помотала головой.
Джованни крепче сжал мое запястье. Не больно, но близко к этому. Он наклонился ближе.
– Ты знаешь наши традиции. Семья придерживается консервативных взглядов. Если после двух лет отношений ты не выйдешь за меня замуж, то лишишься своей чести.
– У нас не было ничего, кроме поцелуев, нескольких прикосновений к груди и одного – к промежности. И то я вынудила тебя это сделать.
– Но люди подумают, что все было.
Я не могла поверить в его дерзость.
– Это угроза? – прошипела я, готовая врезать ему.
Джованни быстро помотал головой.
– Нет, конечно нет. Я лишь беспокоюсь о твоей репутации, вот и все.
Как любезно с его стороны.
– Амо переспал с половиной Нью-Йорка. Если консерваторы хотят уничтожить чью-то репутацию, им стоит начать с него.
– Он парень, не его жизнь разрушат, а твою.
– Отвали от меня. – Я сделала паузу. – Ах, да, чуть не забыла, ты же не можешь. Ты, скорее всего, наложишь в штаны из-за страха перед моим отцом. Так что уходи. – Я попыталась вырваться из его хватки, но он не отпускал.
Мы не сделали и половины того, чего я хотела, потому что Джованни боялся рисковать. А теперь он осмелился шантажировать меня тем, чего мы не делали, но могли бы? Мудак.
Из гостиной послышались звуки: судя по всему, Амо втыкал в телефон, а теперь встал с дивана и медленно направлялся в нашу сторону.
Я прищурилась, глядя на Джованни.
– Сейчас же отпусти меня, или, клянусь, ты пожалеешь об этом.
Его глаза метнулись к дверному проему, где, заполняя собой все пространство, стоял мой брат с убийственным взглядом. Джованни резко отпустил меня, словно обжегся.
– Мне пора идти, – быстро проговорил он. – Я позвоню тебе завтра, когда ты успокоишься.
Мои глаза расширились от ярости.
– Только попробуй. Между нами все кончено.
Амо подошел ближе.
– Ты уходишь сейчас же.
Джованни развернулся и направился к входной двери. Амо последовал за ним и захлопнул дверь. Затем подошел ко мне. Я стояла на последней
